Философские размышления о любви: Философские размышления | Философия любви

Содержание

Философские размышления | Философия любви

Проблема истины. Вопрос истины является главным в формировании мировоззрения человека. Данную проблему я решил отразить в виде вопроса-ответа. Вопрос мне пришел на электронную почту от моего студента. Ниже читайте нашу переписку. Здравствуйте, у меня был к вам вопрос, сегодня я забыл задать его вам после конференции, да и не смог бы выразить его точно так, как это получилось у меня в письменной форме, поэтому я решил спросить через почту. Очень часто после лекций вы говорили о важности изучения философии. Даже если человек увлекается другими дисциплинами, тандем с философией даст гораздо больше пользы. На меня эти слова, действительно, оказали влияние. Тот материал, который мы проходили мне нравился и я задумался о дополнительном изучении. …

Чиать полностью →

Posted in Без рубрики.

Тема питания одна из самых спорных в последнее время в разделе здоровья. На этой страничке я покажу видео ролики, которые будоражат мою голову в последнее время.   А что скажите вы по этому поводу? Какие Ваши мысли?

Posted in Здоровье.

Здоровье одно из важных сторон в жизни человека, но что мы понимаем под этим словом, какой смысл вкладываем? Распространенное понимание — это отсутствие болезни или когда у человека ничего не болит, т.е. под здоровьем понимается некое состояние человека. Но если подойти к этому понятию всесторонне, то нам представится следующее. Нам часто приходилось слышать такие понятия как здоровое общество, здоровая семья, здоровая нация, здоровая атмосфера и так далее, то есть понятие здоровье намного шире, чем мы его себе представляем. И если рассмотреть существенные признаки понятия здоровья в целом, то выявится следующее: это целостность организма, это устойчивое функционирование всех частей организма, это адаптация, это  определенный баланс между внутренней и внешней средой, в …

Чиать полностью →

Posted in Без рубрики.

Что заставляет человека задавать вопросы вообще? И какие вопросы обычно человек задает себе и окружающему миру? Причина, по которой он задает вопросы, скрыта в его природе. Под природой человека понимается его разумность. Поэтому в 18 веке шведскому ученому Карлу Линнею, составляя классификацию животных и растений, пришлось дать название и человеку, он назвал его как Homo sapiens,  что означает человек разумный. Разум – это инструмент, с помощью которого человек поддерживает свою жизнь на земле. Разум – это и дар, и проклятие человека. Почему дар? Да потому что, хорошо овладев этим инструментом, человек становится свободной личностью и творцом своей жизни. А проклятие в том, что человек понимает свою конечность или бренность существования, …

Чиать полностью →

Posted in Без рубрики. Метки: человек.

Что такое духовность? Отвечая на этот вопрос, для начала воспользуемся академическим знанием о жизни общества. С академической позиции жизнь общества разделяется на две сферы: материальную и духовную. Под материальной сферой понимается производство, семейно-бытовая жизнь, научно-практическая деятельность. Эта деятельность позволяет обществу создавать дома, дороги, транспорт, средства коммуникации и т.д. Духовная сфера включает себя семь форм общественного сознания: политику, право, мораль, искусство, науку, религию и философию. Может создаться впечатление, что человек, который профессионально занимается одной из семи форм духовной деятельности, автоматически попадает в разряд духовно развитого человека. А те, кто занимаются материальной составляющей жизни общества, попадают в разряд бездуховных людей. Думаю, вы не согласитесь с таким разделением. Попробуем разобраться с данной проблемой. …

Чиать полностью →

Posted in Здоровье.

Что такое любовь? Любовь — самая волнующая тема во все времена. Об этом чувстве много написано, но не каждый человек осознает это явление. В этой статье попробуем во всем разобраться. Существует множество определений понятия любви. Достаточно открыть Википедию и можно узнать всю историю и все подходы к этому понятию или явлению. Вот, к примеру, одно из распространенных определений. «Любовь – это чувство, свойственное человеку, глубокая привязанность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии. Здесь любовь рассматривается как привязанность и как симпатия. С моей точки зрения это слишком узкое определение или частный случай общего понятия, и оно не отражает всей полноты и всех свойств данного состояния. Если подойти к этому понятию с моих философских …

Чиать полностью →

Что такое духовная энергия? Для начала определим, что такое энергия. В науке, в частности в классической физике, энергия рассматривается, как способность совершать какую-либо работу. Если понятие «работа» заменить другим, похожим по смыслу понятием, например, действие или движение, то получится, что энергия – это совершение какого-либо действия или движения. В философии под движением понимается любое изменение вообще. Поэтому если говорить о существовании какого-либо материального объекта в этом мире, то значит находиться в постоянном движении. В нашем мире нет ничего статичного. «Ни что не вечно под луной» говорили древние мудрецы. Невозможно представить наш мир застывшим. Он меняется каждое мгновение. Например, даже камень, на первый взгляд,  неподвижно лежащий на земле, совершает  внутренние химические …

Чиать полностью →

Posted in Без рубрики.

Как формируется мировоззрение человека и его ситуации в жизни? Коротко говоря мировоззрение — это общее представление, убеждение человека о мире в целом и о месте человека в этом мире. По другому можно сказать так. Это текущее состояние сознания человека сформированное из прошлого его опыта и определенное отношение к этому опыту. Опыт формируется из теоретических и практических действий, т.е. полученная информация преобразуется или не преобразуется в какой-то результат. Главное, с моей точки зрения,  — это отношение человека к миру и к самому себе. Это отношение опирается на психику человека, а психика на физику человека, т.е. его природу. Поэтому в психологии есть градация психотипов личности, такие как например: интроверты и экстраверты или …

Чиать полностью →

Posted in Без рубрики.

Философия любви: виды и высказывания

Любовь – абстрактное понятие, поэтому выразить определенным термином ее сложно. Для каждого человека любовь означает что-то свое. К этому понятию обращаются философы всех веков, так как это такая же важная и актуальная проблема, как смысл жизни, познаваемость мира, первичность материи или идеи.

Что такое любовь?

фото 742

Любовь – фундаментальное понятие, которое стоит в одном ряду с умом, честью, совестью и свободой. Нельзя дать ему четкого определения, а само слово используется людьми, чтобы объяснить это абстрактное понятие.

Это понятие не имеет никаких внешних причин, и не вызывается какой-либо определенной причиной: красотой, умом или силой. Если в отношениях человек любит другого за какие-то определенные качества, это просто имитация чувств. Потому что в нашем мире всегда есть другие более красивые, сильные, умные люди. По-настоящему мы любим не за что-то, а потому, что человек есть. И если мы испытываем настоящие чувства, то избранник для нас самый красивый и самый лучший, хотя изначально чувства появились не из-за этого.

Психологические, физиологические и физические причины не объясняют возникновения этих чувств. Чувства показывают человека с метафизической точки зрения, что отличает его от других форм жизни.

Философия любви

Философия любви – отрасль философской мысли, которая отвечает на вопрос о том, что же такое любовь. Эта отрасль также работает над такими понятиями, как: «Существует ли любовь?», «В каких формах она выражается?», а также думает о ее влиянии на организм.

Философы дают разные определения в зависимости от их философских взглядов, культуры разных стран и особенностей общества в конкретный период времени. Из-за этого до сих пор не получается создать единую концепцию этого понятия.

Виды

В древнегреческом языке выделяли следующие ее виды:

  • эрос – любовь с почтением, когда другой человек кажется идеалом;
  • филия – дружба или привязанность к индивиду, который не является сексуальным объектом;
  • сторге – нежность, чаще проявляется к членам семьи;
  • агапэ – безусловная, чаще всего проявляется к Богу, и выражается в жертвенности;
  • людус – возникает на основе физического влечения, и длится до тех пор, пока приносит удовольствие, с первым появлением скуки проходит;
  • мания – одержимость, которая сопровождается ревностью и дикой страстью;
  • прагма – явление, когда человек побуждает в себе чувство привязанности с корыстной целью.

Русский философ Соловьев выделял три вида чувств:

  • Нисходящая – человек в таких отношениях отдает больше, чем получает. Чаще это чувства родителей к детям, человека к младшим и слабым, а также к Отечеству.
  • Восходящая, когда человек получает больше, чем отдает. Это чувства детей к родителям, или животных к хозяевам.
  • Половая – дает и получает в равной степени. Это взаимоотношения мужчины и женщины.

Классификации также встречаются разные, что связано с разными мнениями философов и временем, когда эти классификации были созданы.

История возникновения и эволюция понятия

В религии чувство получает первичное значение, как сила полового влечения, и как начало духовного единения. В течение веков она занимало разное место в обсуждениях и мыслях философов.

Античность

В древности люди пытались объяснить ее при помощи божественных и космических сил. Она казалась для них чем-то непонятным. Эмпедокл считал ее началом вселенной, Платон считал, что это демоническая сила, побуждающая стремится к полноте жизни и ее наполненности. Для Аристотеля конечной целью являлась дружба, когда человек желает избраннику всего самого лучшего, и готов пожертвовать собой.

Ферекида, учитель Пифагора – первый сказал о том, что мир существует благодаря этому явлению. Пифагор поддерживал мысль своего учителя, и подчеркивал, что небо и земля связаны чувствами.

Представитель элейской школы Парменид утверждал, что существование вселенной началось с любви. После переворота в философском учении, которое совершил Сократ, о чувствах начинают говорить более приземленно, в рамках человеческого бытия. Сам Сократ считал ее болезнью, потому что она также, как и болезнь меняет наше сознание. Сократ выделяет свою классификацию:

  • по телу – она быстротечна, и заканчивает тогда, когда избранник больше не привлекает;
  • по душе – она долгосрочна, и основывается не только на физическом влечении, но и на глубокой привязанности.

В целом, в этот период люди пытаются понять, что это за чувство, почему оно появляется, и что из себя представляет.

Средневековье

фото 743

В патристическую эпоху внимание направлено на четыре вида этого чувства: к противоположному полу, к другу, к врагу и Богу. При этом, восточная патристика верит в то, что основой человеческого существования являются чувства к противоположному полу, в то время как западная патристика говорит о первичности любви к Богу.

Развивается любовная поэзия, которая несет в себе культ женщины, и прославляет любовь к противоположному полу.

Основное отличие этой эпохи – это соотношение любви с мистикой или религией. Над этой проблемой в средневековье работали Данте, Бернард Клервоский и Бонавентура.

Эпоха Возрождения

Марсилио Фичино, Франческо Каттани, Джордано Бруно работали над этой проблемой. Отличительное чертой этого период времени является стремление к красоте, поэтому любовь тоже понимается как красота. Это стремление оказывает большое влияние на произведения искусства того времени.

Новое время

Чувство изучали философы классической немецкой школы, такие как: Иммануил Кант, Георг Фридрих Вильгельм Гегель, Людвиг Фейербах.

Русский философ Лосский отмечал, что люди стремятся стать объектом любви другого человека неосознанно.

История развития этого понятия непостоянна, также как и сама философия. Она зависит от конкретных потребностей общества в определенный момент времени, уровня развития культуры и существующий философских учений.

Восточная философия

На Востоке это понятие тесно связано с сексуальностью и красотой. Такое отношение выражается в произведениях искусства, и является неотъемлемой частью восточной философии. Любовь для восточных людей – соединение сексуальности и духовного начала.

Русская философия

В России философы, которые исследовали это понятия, относятся к представителям религиозной философии. Это Владимир Сергеевич Соловьев, Павел Александрович Флоренский, Николай Федорович Федоров, Иван Александрович Ильин, Николай Александрович Бердяев. Эти философы рассматривали любовь как основание для оправдания человеческого существования.

фото 744

Для Соловьева – это одновременно развитие личности, и избавление от эгоизма. Бердяев придерживался похожего мнения.

Любовь находит отражение в произведениях русской литературы, где авторы произведений пытаются раскрыть ее сложный характер и стихийную природу. Отличительной чертой русской любовной философии является ее соотношение с религией. Она – Божий дар.

Русские люди считают ее трагичным явлением, что легко прослеживается в произведениях литературы. Почти в каждом произведении можно найти безответную любовь, или отчаянных и несчастных возлюбленных. Именно в этом отражается понятие любви для русского народа – она непроста, за нее нужно бороться, и она приносит боль. Она воспринимается как неотъемлемая часть существования человека, придает его жизни смысл, и приносит с собой эмоциональные переживания.

Творчество отражает мысли и чувства людей в определенный период времени, а также определенные течения, которые существовали в это время. Если взять «Война и мир» Толстого, то мы увидим любовные линия в книге, которые наполнены трагичностью. Хотя, не всегда для русского народа это беда и горе. Достигнув цели, или завоевав любимую, человек становится счастлив.

Объяснить, что такое любовь – очень сложно. Она является предметом изучения философов, писателей и обычных людей. Мы все ощущаем ее по отношению к кому-то, но дать конкретное определение не можем. Она сопровождает нас на протяжении всей нашей жизни, дает повод для размышлений и надежду в сложное время. Люди думают о ее влиянии на нас, о том, почему она появляется. Другим вопросом является настоящая любовь и искренняя. Эта тема никого не оставляет в покое, потому что чувства зарождаются бессознательно. Она врывается в наши жизни, когда мы ее не ждем, и завладевает нашим разумом и чувствами. У каждого народа свое определение и восприятие. Но сколько бы философия о любви ее ни исследовала, одно останется неизменным – она навсегда останется большой частью нашей жизни, без которой просто не было бы смысла жить.

Что такое любовь? | Философия любви

Что такое любовь?

Любовь — самая волнующая тема во все времена. Об этом чувстве много написано, но не каждый человек осознает это явление. В этой статье попробуем во всем разобраться.

Существует множество определений понятия любви. Достаточно открыть Википедию и можно узнать всю историю и все подходы к этому понятию или явлению. Вот, к примеру, одно из распространенных определений. «Любовь – это чувство, свойственное человеку, глубокая привязанность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии. Здесь любовь рассматривается как привязанность и как симпатия. С моей точки зрения это слишком узкое определение или частный случай общего понятия, и оно не отражает всей полноты и всех свойств данного состояния. Если подойти к этому понятию с моих философских размышлений, то под любовью я понимаю духовное чувство бескорыстного и безоценочного отношения не только к другому человеку, но и к окружающему миру. Бескорыстие – это когда мы не требуем ничего взамен.

К примеру, мы часто, когда выполняем какую-либо услугу, думаем о том, а что я получу взамен? А какая выгода мне от того, если я сделаю это? И тут у нас выстраиваются определенные отношения. Отношение человека между людьми или миром в целом. Мир может включать в себя всех людей по отдельности, с которыми мы можем контактировать и общество в целом в лице государства, фирмы, предприятия и т.д. Как правило, мы всегда что-то ждем от них. И, если мы не получаем ожидаемого, то у нас могут возникнуть такие чувства, как обида, злость, ненависть, негодование и т.д., которые могут привести, в отдельных случаях, к депрессии, апатии, отчаянию и даже к страху, к неуверенности в завтрашнем дне, а это есть утечка жизненной энергии, путь к болезни и смерти. (Смотрите статью про здоровье). Понаблюдайте сами за собой, как часто Вы предъявляете претензии или чего-то ждете от окружающих? Что мы хотим получить  или ожидаем от своих детей, родителей, друзей, супруга, соседей, начальника, президента и т.д.? Если мы получаем от них ожидаемое, то все хорошо, если нет, то плохо. Мы все время оцениваем ситуации с позиции хорошо или плохо. Особенно это ярко проявляется в отношениях среди близких нам людей. Если он (она) делает то, так как мы ожидаем, то мы любим его (её), если нет, то любовь куда-то исчезает. К сожалению, мы часто путаем чувство любви с чувством страсти. Страсть есть невидимая хватка человека к направленному объекту, объекту ожидаемых событий. А это есть психологическое напряжение, ведущее к растрачиванию жизненных сил или энергии. Мало того это психологическое напряжение может так же возникать и по отношению к самому себе. Ведь мы предъявляем претензии не только к другим, но и к себе и ожидаем от себя тоже каких-то результатов. Здесь имеются в виду  такие ситуации, когда мы ставим перед собой цели, например, похудеть, выучить иностранный язык, заработать деньги, устроиться на хорошую работу и т.д., а в итоге не достигаем задуманного и тут начинается самоедство. Начинаем обвинять себя в том, что мы несовершенны, неудачливы, неумны, некрасивы и т.д. Необходимо отпустить хватку не только по отношению к другим, но и по отношению к самому себе. Принять себя таким, какой ты есть, а так же принять других людей такими, какие они есть, не давая оценку хорошо или плохо.

Помимо безоценочного состояния и бескорыстия, любовь включает в себя так же состояние всепрощения. Простить – это значит принять, допустить для себя любой исход событий или действий по отношению к себе и к другим. Любовь и всепрощение – это две стороны одной медали. Нельзя представить любовь без всепрощения, а всепрощение без любви. И тут мы выходим еще на одну грань состояния любви – это чувство благодарности. Так как мы всё принимаем, прощаем и любим, то мы не можем не благодарить все то, что с нами происходит плохое или хорошее. Мы благодарны за само состояние существования, которое доставляет удовольствие от безоценочного состояния и легкости в отношениях со всем миром.

Чтобы примерно представить это состояние, можно привести пример с ребенком. Когда мы по настоящему любим ребенка, то мы не требуем взамен от него ответной любви. Мы искренне хотим ему счастья. Мы благодарны тому, что он есть, что он жив. Это естественное состояние, когда мы получаем чувство удовольствия и счастья от взаимоотношений.

В состоянии любви нас охватывает сила, которая  направлена на благо и созидание к объекту любви. Под объектом может пониматься все, что угодно, начиная с себя и заканчивая страной и миром в целом. В настоящем чувстве любви не могут выстраиваться отношения в ракурсе «дашь на дашь». Любовь это всегда бескорыстно, безоценочно и с чувством радости и благодарности. В таком состоянии КПД организма увеличивается в десятки раз. Хочется творить и творить, хочется со всеми делиться, помогать, поддерживать других во всем. В этом состоянии человек генерирует жизненную энергию, он хочет жить.

Любовь — это высшее духовное состояние. Производным от такого состояния являются такие чувства, как: привязанность, симпатия, дружба, взаимопонимание, согласие, долг, совесть, честность, доброта и т.д., т.е. это все положительные состояния психики, направленные на генерацию духовной энергии, сохраняя и подпитывая организм как целое. На биологическом уровне в организме активируется иммунная система. Болезням, просто «нет места» в таком организме. Поэтому любовь и жизнь, в каком-то смысле, — это синонимы.

Когда человек живет в таком состоянии, то тут начинаются маленькие чудеса. Если мы к миру относимся с таким чувством, то и мир отвечает нам тем же. Почему-то, транспорт приходит вовремя, сосед сверху не шумит, ребенок приносит пятерки, в магазине удачно совершаются покупки, а на работе отпуск выпадает в летнее время и т.д. Такое чувство, как будто ты поймал птицу счастья за хвост. В таком состоянии ты ощущаешь себя хозяином и творцом своей судьбы.

Конечно, все это выглядит красиво и сказочно. Но как достичь такого состояния?  Все очень просто и одновременно сложно. Простота заключается в том, что понятно куда надо двигаться. А двигаться надо в двух направлениях. Первое, если учесть, что человек есть единство телесного и духовного, то – это развивать и поддерживать в здоровом состоянии и красоте свое тело. Второе развивать свою духовность. (Что такое духовность — смотрите мою статью). А сложность заключается в том, что идти по этому пути непросто, тем более, если ты не знаешь, как идти, т.е. какой метод движения (преодоления пути) использовать.

Читающий статью справедливо может заметить, а испытывал ли сам автор статьи такое чувство, переживал ли он такое состояние?  Буду откровенным. В таком состоянии я жил примерно две недели подряд. После прочтения книги Вадима Зеланда «Трансерфинг реальности», а вернее после её прослушивания в аудиоверсии. Для себя я еще узнал, что я оказывается аудиал. После книги у меня в голове что-то сомкнулось. Что самое интересное Зеланд в своих книгах ничего не говорит о любви. Это просто у меня свои пазлы сошлись после понимания данной книги. Это всего лишь мой опыт, моя мозаика жизни. У Вас будет свой опыт, если Вы ищущий человек.

Так, например, когда я расспрашивал своих друзей, какое впечатление у них оставили книги Зеланда, то они не переживали состояние любви. Двое друзей перешли на сыроедение (фруктоедение), а один друг вообще ничего ценного для себя не нашел. Все мы разные. У каждого свое видение мира.

Вывод: Любовь — это в каком-то смысле человеческая доброта.

В конце статьи я решил включить небольшой видеофрагмент лекции Шри Багавана. В середине видеоотрезка разговор про любовь.

Прошу Вас ответить. А испытывали Вы когда-нибудь подобное чувство? И как долго? И как Вы понимаете состояние любви? Какие книги изменили Вашу жизнь? Комментарии оставьте ниже.

Понравилась статья? Расскажите друзьям.

Философия любви | Info-Farm.RU

Философия любви — это отрасль философской антропологии и этики, которая пытается объяснить природу любви. Философское исследование любви включает в себя задачу проведения различия между разными видами личной любви, исследования, или любовь существует и может ли она быть оправданной, спрашивая, что значение любви, и исследования влияния любви на автономию как любящего так и того, кого любят .

Философия любви — наука древняя. Любовь — вечная тема, к которой постоянно обращалась человеческая мысль. Это такая же важная и сложная философская проблема, как смысл жизни, человек, смерть и бессмертие. Есть глубокая внутренняя связь между философией, мыслью (логос) и любовью (филиал), что получило отражение в самом термине «философия», который буквально означает «любовь к мудрости».

Прослеживая экспликацию любви в классической и неклассической философской мысли, нельзя было не отметить многогранность данной экспликации в зависимости от культурного контекста. Любовь по-разному трактуется не только в зависимости от учения конкретного философа или конкретной эпохи, но и в зависимости от культуры разных стран. Это создает дополнительные трудности оптимистичным попыткам выстроить единую объективную, внутренне непротиворечивую и всеобъемлющую научную концепцию любви. Человеческая любовь — результат процесса эволюционного развития чувственно-эмоциональной сферы, в чем значительную роль сыграл ряд социально-исторических и культурных факторов. Любовь — избирательное, свободное и вместе с тем органично принудительное выражение природных и духовных глубин личности. Возникает этот феномен с глубин бессознательного под влиянием бессознательных побудительных сил в определенных ситуациях, как наиболее приемлемое объяснение самому себе состояния своего физиологического возбуждения. Философская экспликация феномена любви связана с неоднородностью теоретических основ любви. Любовь следует отличать от влюбленности, зависимости, физического или психологического завоевания. Наличие в психике человека потребности или осознание им желание любви, еще не означает способности любить.

Согласно современными исследователями (философами, богословами, культурологами, религиезнавцяиы) выделяются следующие области философии любви:

Разделы философии любви

1. Онтология любви

Само понятие «онтология любви» было введено немецким мыслителем Паулем Тиллихом в работе «Любовь, сила, справедливость». Со временем оно появилось как раздел философии любви, который занимается исследованием онтологических вопросов (появления, смысла, последствий) в отношении идеи любви. Фундаментальными проблемами онтологии любви, разрабатывавших мыслители течение историко-философского дискурса являются: соотношение любви и смерти, дифференциация любви и времени, любви и справедливости, любви и ненависти, любви и страха и т.

2. Гносеология любви

Гносеология любви — раздел философии любви, который прежде всего исследует следующие проблемы связаны с идеей любви: а) разумность и неразумность любви;

б) узнаваемость и непознаваемости любви;

в) дифференциация любви и разума (знания)

г) соотношение любви и философии (место любви в жизни философа)

3. Герменевтика любви

4. Феноменология любви

5. Семиотика любви

6. Метафизика любви

7. Риторика и логика любви

История философских размышлений о любви: европейский контекст

В историко-философской традиции существует много различных теорий, которые пытаются объяснить, что такое любовь, и какие функции она выполняет как в мире так и в жизни каждого человека. Было бы очень трудно объяснить любовь к определенному человеку, которая сама не чувствовала любовь или была бы любимой. На самом деле бы, такому человеку любовь, казалось бы довольно странным.

Античная философия любви

Идея любви как первоосновы бытия возникла еще в эпоху досократиков. Ведь общеизвестно, что эти мыслители развивали свои философские мысли для того, чтобы отыскать архе (αρχη), которое они видели не только в естественном (вода, воздух, огонь, апейрон), но и в вечном, в Любви.

Первым, кто высказал мнение, что все сущее существует благодаря любви, был учитель Пифагора — древнегреческий философ Ферекида. Так, по свидетельству неоплатоником Прокла, Ферекида подчеркивает: только благодаря любви (ερως), было возможно создание мира (космоса). Сам же Пифагор, поддерживая мысль свою наставника, подчеркивает, что только любовью (но как φιλια) связаны небо и земля, поэтому именуется этот мир упорядоченным (т.е. космосом). Другой же досократики, представитель элейской школы, Парменид считал эрос онтологическим принципом, таким, что с него все начиналось. Натурфилософ Эмпедокл так развивает свое учение о любви: мир состоит не только из четырех стихий, он еще руководствуется всемирным законом — двумя силами, Любовью и Враждой: «В одно время, Любовью сочетается все воедино, а со временем, враждой, все несется в разные стороны. Когда побеждает Любовь, то все стихии сочетаются и мир становится как единственный Сфайрос, шар. Но в какой-то момент побеждает Вражда. Элементы разъединяются, и возникает множественность вещей. Но потом снова появляется Любовь, она начинает все сочетать в целостную картину. Однако, наш мир, а котором мы живем — это тот мир, который формируется на третьем этапе, который обозначен непосредственно время управления Любви. Поэтому, Эмпедокл, соглашается в этом плане со всеми предшествующими ему досократики, а в первую очередь с Парменидом ».

После суток досократиков размышления о любви как первооснову бытия перешли непосредственно на рефлексии, есть любовь, а также какие ее атрибуты. Нужно отметить, что идея любви как первооснова бытия прошла красной нитью везде все историко-философский дискурс, даже сегодня. Стоит отметить, что в результате антропологического переворота в античной философии, совершенного Сократом, бесспорно размышления о любви велись уже более в русле человеческого бытия. Так, Сократ в платоновском диалоге «Федр» отмечает, что любовь — это особого рода болезнь. Ведь, как при болезни человек меняет довольно существенно свое сознание, так и в любви. Но если во время болезни человек по-особому начинает думать о своем состоянии, то в любви человек забывает себя и зьакцентовуеться на предмете любви, то есть на того, кого любит. Именно учитель Платона впервые в истории философии делает классификацию человеческой любви, которая весьма существенно повлияла на историю философской мысли. Так, в диалоге «Евтифрон» он делит любовь на «любовь по телу» и «любовь по душе». Древнегреческий философ замечает, что: «любовь по телу — быстротечна, тогда как любовь душевная продолжается до тех пор, пока ты хочешь совершенства». Позже неоплатоник Плотин замечал, что «предметы чувственной любви темные и вредные, ведь это любовь только к то, что мы видим, и что они изменчивы, поскольку они и и не является истинным предметом любви, не является нашим благом, и не то, что мы ищем. Настоящий же предмет любви находится там, с чем и нужно объединиться тому, кто его принял и действительно обладает им и не только охватывает его глазами ».

Затем, можно допустить мысль, что председатель каппадокийской школы Василий Великий использовал эту классификацию, отметив, что «поскольку человек состоит из души и тела, то будем любить людей: по душе, поучая и наставляя, и каким-либо образом доводя их до понимания мира и своей сущности так и по телу, помогая им, когда нуждаются в необходимом для жизни ».

Платон, продолжая размышления своего учителя Сократа по классификации любви, подчеркивает, что существует три вида любви: «Любовь существует благородная в суровых душах, низкая — в грешных душах, средняя — в душах посредственных людей. Поскольку душа разумного человека бывает трех разрядов — добрая, негодная и средняя, ​​отсюда и видов любовного влечения — три. Лучше всего о различении этих трех видов любви можно судить из-за различий их предметов. Низкая любовь направлена ​​только на тело и властвует в ней чувство удовлетворения, поэтому в ней есть несколько чувственное; предмет благородной любви — чистая душа, в которой ценится ее влечение к добродетели, средняя любовь направлена ​​как на тело, так и на душу, поскольку ее притягивает как тело, так и красота души ». Можно предположить, что потом эту классификацию образец примет русский религиозный философ В. Соловьев, различал: 1) низкой любовь, которая больше дает, чем получает; 2) восходящая любовь, которая больше получает, но меньше дает; 3) любовь, в которой равномерно распределены то, что мы даем и то, что мы получаем

Средневековая философия любви: патристика и схоластика

Особенность средневековой философии любви заключается в том, что в своем формировании она имела два источника:

1) Библия 2) Античная философия

Сама Библия также содержит определение что есть любовь. Так, апостол Павел отмечает, что «любовь — это выполнение закона» (Рим. 10,8) В патристического эпоху особого внимания уделяется внимание четырем видам любви: к лицу противоположного пола, к ближнему, к врагу, к Богу. Следует подчеркнуть, что существует отличие понимания западной и восточной патристики основы человеческой любви. Так, восточная патристика (в частности, в лице Иоанна Лествичника и Григория Нисского) отмечает, что основа человеческой любви заключается в любви к лицу противоположного пола, тогда как западная патристика (в лице Августина Аврелия) отмечает, что основой человеческой любви является исключительно любовь к Богу.

Самые известные представители схоластической философии любви является Рихард Сен-Викторский, Пьер Абеляр и Бернар Клервосским. Так, в частности Рихард Сен-Викторский в работе «Четыре ступеньки пламенной любви» отмечает «я поражен любовью (charitas). Любовь заставляет меня говорить о любви. С радостью я отдаюсь в рабство любви, потому что оно сладкое. Очень отрадно говорить о любви. Вот я вижу людей, которые были ранены ней, другие — связаны ней, другие томлються — и все это из-за любви. Поэтому есть четыре ступени пламенной любви: любовь ранит, связывает, делает человека больным, высушивает ее … »

Философия любви эпохи Возрождения

В эпоху Возрождения философские медитации относящейся идеи любви основывались на фундаментальном ренессансе античной философии любви и наработок средневековых мыслителей, способствовало созданию непревзойденного взгляда на идею любви. Известный российский исследователь И. Нарский отмечает, что в эпоху Ренессанса «тема любви расцвела в условиях общего интереса ко всему земному и человеческого, что выходит из-под контроля церкви. Любовь «вернула» себе статус жизненной философской категории, который она имела в античности у Эмпедокла и Платона и который в средневековье находился в религиозно-христианском контексте ».

«Любовь (caritas) — это прочный обруч, скрепляющий мир в величественное сооружение, а людей в всеобщее братство», — к такому выводу приходит М. Фичино в трактате «Толкование на» Пир «Платона». Итальянский гуманист указывает на три основных вида любви, которым свойственна значительная внутренняя расхождение: любовь ривниз существ к неравным, низших к высшим и высших к низшим. Другой выдающийся представитель ренессансной философии Д. Бруно в диалоге «О героическом энтузиазме» любовь представляет собой несколько отличное от нерационального порыва, стремление к чему-то звериного и неразумного; героическая, горящая страсть, которая вдохновляет человека в его борьбе к познанию великих тайн природы. Любовь способна, по мнению Д. Бруно, укрепляет человека относительно пренебрежительного отношения к страданиям и страха смерти; она зовет личность на различные подвиги: «любовь — это все, и она влияет на все, и о ней можно говорить все, ей можно приписывать абсолютно все». Д. Бруно видит в любви всепроникающую и космическую силу, которая делает человека непобедимым. Человеком оволивае большое желание быть частью божественного ..

Идея любви у философов Нового времени

Новочасна философия любви представлена ​​главным образом благодаря немецкой классической философии (И. Кант, Г. В. Ф. Гегель, И. Г. Фихте, И. Г. Фихте, Л. Фойербах). Известный русский философ Н. Лосский отмечает, что согласно кантовской этикой, любовь не может быть предметом желания («воления») потому, что не зависит от нашей воли. Любовь действительно является поступком подобным подачи милостыни, который может быть поставлен волей и сразу же выполнен. Поскольку любовь не залежиь от воли человека, то она (любовь) не способна быть фундаментальным проявлением нравственности у человека.

Постмодернистская философия любви

Позиция философов-постмодернистов находится в столкновении с современными направлениями философской антропологии, развивающие и продолжают классические типы философствования. И если раньше даже в рамках последних любовь считалась абсолютно неподвластной человеческой воли и логическому анализу, то сегодня, даже если любовь и становится предметом серьезного исследования, противостоят друг другу узкие специалисты, которые погружены в массу фрагментарных данных и тщательного анализа, то философский синтез не просто красный — ему отводится ключевая роль. Современная цивилизация привносит новые (но не всегда лучшие) семейные отношения, новые способы работать, любить и жить. Чаще всего в условиях, когда распространенной становится мнение, что «мир сошел с ума, люди вырождаются то в бесполых, то в багатостатевих существ, и является недалеким от» конца света «», о котором писал Ф Фукуяма. В культуре постмодерна дискурс любви тесно связан со стилем сексуальности, а понятие любви заменяется понятием «любовная афера» или «либертинаж». Культурная привилегированное положение любовных афер находится в тесной связи с изменениями сексуальности после Второй мировой войны, при этом Пожаловаться определяется ориентированной на потребление дефиницией идентичности как ряд возможностей выбора жизненного стиля. Подвергается сомнению экзистенциальная серьезность романтического представления о «большой любви», а положение любви в культуре постмодерна в целом характеризуется ироничным восприятием. В условиях, когда репродукция человека перестает быть связанной с сексом, любовь и сексуальное выбор становятся формой рыночного выбора, сексуальная ориентация также рассматривается как свободный выбор потребителя, а любовь провозглашается неэкономичной (Н. Больц). В то же время высказывается недоверие по сексуального освобождения (Ж. Бодрийяра). Подчеркиваются культурные противоречия, которые существуют в капитализме между романтическим идеалом любви и холодным миром экономики (Е. Иллоуц).

Философия любви на Востоке

Исследователи-востоковеды и ученые, которые занимаются историко-философскими студиями, посвященные идеи любви выделяют три основных типа культур (философий) любви на Востоке:

1) индийский эрос;

2) китайский эрос;

3) арабский эрос.

Индийский эрос

Одной из ярко выраженных особенностей представлений о любви в индийской культуре, по мнению А. Шапинськои, служит явное включение в него сексуальности, что характерно и для индийского искусства в целом. При оценке этого факта обычно подчеркивается нормативность сексуальности в индийском и ряде других обществ, предоставляет сексуальности в художественной культуре эстетизированный характер. Понятие любви в индийской культуре, как бы окружено ореолом сексуальности, дает богатые возможности для изучения связей чувственного и духовного опыта. Соединение духовного и чувственного начал характерно для отношения к любви в индийской традиции, которая разделяет жизненное, чувственное и духовное, эстетическое переживание. Искусство становится силой, способной преодолеть разобщенность людей, которая существует даже в страстной экстатической любви и является источником вечной неудовлетворенности любящих. Любовная тема является одним из устойчивых компонентов индийской культуры, причем она всегда трактуется в эстетическом уровне, поскольку понятие любви и красоты неразрывно связаны как в эстетической рефлексии, так и в художественной практике. Полную разработку тема любви как эстетической категории, связанной с категорией прекрасного, получила в философско-эстетических учениях, которые начали оформляться в первые века до н. е. В «Натья шастры», трактате по искусству драмы, музыки и танца, автором которой считается легендарный мудрец Бхарата, большое место уделено природе человеческих эмоций и их представление в сценическом действе. Из восьми основных человеческих чувств, выделенных в «Натья Шастра» (любовь, смех, печаль, гнев, мужество, страх, отвращение, удивление), любви («Шрингара») отводится видное место. Связанность понятий «любовь» и «красота» отражена в санскритском термине «Шрингара», в котором присутствует смысл как эстетической эмоции любви, так и украшения, процесса создания красоты.

Китайская философия любви

В отличие от некоторых гедонистических индийских концепций, ориентированных преимущественно на индивидуальную наслаждение, китайская эротология, по мнению известного российского синолога А. Кобзева, чрезвычайно рационалистическая. Здесь все взвешено, выверено, регламентировано, разложено по полочкам, причем в основе всех этих предписаний и классификаций лежат не случайные ситуативные моменты, а религиозно-философские представления и тесно связанные с ними нормы сохранения здоровья и долголетия. Если воспользоваться фрейдистским противопоставлением принципа реальности и принципа удовольствия, то придется сказать, что китайская эротология ориентирована не на принцип удовольствия, а на принцип пользы, причем пользы исключительно для мужчин.

Русская философия любви

Традиционным стремлением мыслителей, которых принято относить к представителям русской религиозной философии XIX-XX веков (В. Соловьев, П. Флоренский, Н. Федоров, И. Ильин, Н. Бердяев), считается поиск оснований для оправдания человеческого бытия. Таким началом, выступает такая онтологическая сила, как любовь. Философия любви оказывается одновременно и этикой, и эстетикой, и психологией, и пониманием божественного. Синкретизм — одна из характерных особенностей русской философии любви. С точки зрения русских религиозных философов, любовь является одной из важнейших категорий феномена духовности и выступает как эффективное средство раскрытия человеческой сущности.

У В. Соловьева любовь является расцвет и напряжение индивидуальной жизни человека, она умна и оформлена, любовь — это творческий процесс самосовершенствования личности, это средство утверждения индивидуальности в человеке — с одной стороны, а, с другой стороны — полное искоренение эгоизма, она сохраняет равенство между любящим и любимым, заставляет нас признать за другим истинное значение, в любви было только у нас. Любовь во всех своих проявлениях служит для создания, подключения двух существ некоего высшего единства, это-средство одухотворения, преображения человека, это — основа, на которой должно быть построено все социальное бытие человека, и прежде всего нравственная жизнь людей; она базируется на вере и выступает жизненным началом восстановления «образа Божия» в материальном мире, поэтому любовь способна привести к такому преображению человека только в том случае, если она освящена Божественной благодатью. Любовь — дар Божий, возник он естественно, но к Богу этот дар должен дотянуться через святость, духовность, нравственность, в силу этой любви есть указатель в Царство Божие, это сила, которая объединяет людей.

В Н. Бердяева любовь индивидуальна, интимная, она отменяет эгоизм в человеке, и в то же самое время духовно возвышает личность, любовь может быть эротическая (восходящая) и каритативной (нисходящая), она имеет метафизическую, космическую природу. Любовь — явление асоциальное, она не имеет никакого отношения к роду, это творчество, свобода и радость, любовь не может быть послушанием — это полет. Любовь превращает мир, она есть бессмертие, выше содержание жизни. Любовь к личности каждого, ко всем окружающим возможна через образ Божий, то есть ведет в Царство Божие.

Что такое любовь? • Arzamas

Расшифровка

Любовь сегодня является одной из главных ценностей человеческой жизни, куль­туры, она в центре наших общественных проблем. Наряду с публичным успехом или, скажем, богатством, к которому мы тоже стре­мимся, любовь, как считается, наполняет смыслом личную жизнь человека. Любви ищут, от не­удо­вле­т­воренной любви страдают, любовь подвергают испытаниям и так далее. Причем у этого феномена есть выраженный гендер­ный перекос. Любовь (осо­бенно в патриархальных, традиционалистских обществах) видится как сфе­ра самоутверждения женщин. И часто для самих женщин любовь — это такая форма самореализа­ции, особенно там, где для них затруднены публич­ные каналы самоутверждения. И, соответственно, такой важнейший институт, как семья, как считается, держится на любви как на та­кой аффективной базе. Соответ­ственно, поскольку она аффективная, она рождает и напряжение, ведь любовь — это непростая страсть, непростая эмоция.


Надо сказать, что современный феми­низм, с одной стороны, пытается преодо­леть эту привязку гендера к любви; первые волны феминизма старались мини­мизировать эти разговоры, перевести сферу самоутвер­ждения женщин в пуб­личную плос­кость. Сегодня многие феминисты задумываются о том, как пере­осмыс­лить любовь, как сделать ее более свободной, как сделать роль женщины в ней более активной, но тем не ме­нее сохранить ее как важнейшую для жен­щины ценность.


Это такое введение со стороны нашей повседневной жизни, со стороны социо­логии. Из него уже ясно, что под любовью мы понимаем не половой акт, упаси господи, или даже сожительство двух и более людей, но понимаем некий нема­те­риальный аффективный довесок, в котором никогда нельзя быть до кон­­ца уверенным. Поэтому жизнь в любви (как в нашем обществе, так, в общем-то, и в обществах прошлого) — это всегда вопросы «Люблю ли я?», «Любят ли меня?». Здесь никогда нет уверенности.


Почему так? Согласитесь, что в этой нашей системе ценностей частной жизни, в ее сосредоточенности на вот этом ускользающем аффекте любви есть как ми­нимум что-то странное. И это странное сделало любовь ключевым фило­соф­ским и теологиче­ским понятием западной интеллекту­альной истории. В прин­ципе, почти все философы в этой истории соглашались, что любовь есть похвальное, даже обычно вполне разумное стремление к добру, симпатия к другому человеку, влечение вообще к какой-то обще­ственной жизни. Но почему все-таки для нас так важно избирательное стремление к одному индивиду и мы это стремление называем любовью? Ну хорошо, может быть, не к одному, может быть, к нескольким. Как пра­вило, у каждого из нас неско­лько таких индивидов в течение жизни, но тем не менее это чувство избира­тельно. В любви есть вот это индивидуальное начало, и оно тоже нуждается в некото­ром объяснении. Если симпатия к дру­гим людям — это однозначно что-то хорошее, то, как мы увидим, стремле­ние к одному человеку может быть, наоборот, разрушительным для всего остального.


Симпатия — это прекрасно, но зачем обязательно испытывать страсть? Зачем стулья ломать? И, более того, почему для этой ломки стульев выбрана прежде всего половая страсть? Почему в нашей цивилизации так проблематично и так сверхценно удовлетворение этой, конечно, очень важной, но лишь одной из физио­логи­­ческих наших потреб­ностей?


Эти вопросы, я думаю, себе задавал каждый, и, чтобы на них ответить, я вас приглашаю обратиться к интеллек­ту­альной истории, к философии и с этой точки зрения разобраться, почему же любовь стала таким центром, важным для нашей культуры.


Вообще, термин «любовь» — не един­ственное слово для обозначения самого феномена, о котором мы говорим. Это понятие на редкость богато всякими синонимами, которые его обозначают. Я бы сказал, тут десятки близких между собой слов, которые относятся к любви. В нашем языке — «любовь», «симпа­тия», «дружба», «страсть». У древ­них греков, с которых, в общем-то, начина­ется наша системная интеллектуальная история, тоже было много слов, но прежде всего они различали «эрос» и «филию». Слово «эрос» означает, как можно догадаться, прежде всего половую любовь, но как раз не обяза­тельно избирательную. Стихия эроса охватывает, в общем-то, всех. Мы знаем о боге Дионисе и о дионисий­ских празднествах. Собственно, богиня эроса — это Афродита, ей тоже были посвящены различные мистические культы. Эрос был очень важен для древних греков. Но, кроме того, у них было слово «филия», которое тоже нам хорошо знакомо, но входит в разные слова типа «филоло­гия», «философия», то есть, как ни странно, связано с наукой или с хобби (например, «фила­телия»). Но есть, скажем, и зоофилия, то есть половой аспект снова возникает. Но по-гречески «филия» — это все-таки было что-то не такое фундаментальное, тяжелое, как эрос, это более спокой­ное чувство, которое связывало людей. И было еще одно слово, которое потом приобретает значи­мость, — это слово «агапэ», которое означает, грубо говоря, более духовное, душевное отношение к другому человеку, иногда даже покло­нение вышестоя­щему.


Наш русский корень «люб» отсылает к похвале, к словесной формуле приня­тия, то есть прежде всего ты говоришь: «Я тебя люблю». Вокруг этих слов вер­тится, собственно, сам феномен, и в языке это очень видно. Не только в русском: в немецком тот же самый корень. И в то же время в использо­вании этого слова есть элемент воли. Любовь — это то, что ты выбрал. Здесь есть момент произ­вола, отсюда слово «любой». Любой — это тот, кого мы произвольно любим, предпочитаем, и, в принципе, могли бы любить кого-то другого. Вот этот мо­мент выбора, избирательности — он в рус­ском слове «любовь» есть, в отличие от некоторых других языков. Шире говоря, в нем не только похвала или покло­нение богам, но и свобода, некоторая бурная стихия, которая не призвана отчиты­ваться нам же о своих выборах, а превос­ходит свои случайные объекты. То есть, поскольку любовь выбирает любого, в общем-то, понятно, что любовь важнее, чем тот, кого мы вы­брали. Это, как мы знаем по опыту, часто действительно так.


Любовь — это с самого начала, конечно, страсть, аффект, passio, то есть пас­сивное переживание. Сама ценность вообще какой-либо страсти далеко не бес­спорна. И были в истории периоды рационализма, когда любая страсть стави­лась под вопрос как что-то, что мешает нашему разуму и свободной воле. Это и стоицизм, например, в Древней Греции; в XVII ве­ке — это классицизм (напри­мер, известная французская драма — Расина, Корнеля, где речь идет, в част­ности, об обуздании чувств). Это немецкая ситуация времен Канта или извест­ное всем викторианство XIX века. То есть вообще довольно часто люди не толь­ко любовь, но и всю излишне сильную эмоциональную жизнь стараются миними­зировать. Но это довольно сложно сделать. И при этом как раз любовь в ее очищенном, более возвышенном виде даже в эти периоды была более-менее приемлемой.


И далеко не во все периоды западная культура была столь пуританской. В начале истории философии древне­греческий философ Платон, основатель философии как дисциплины, просла­вился своим учением о сверхчувствен­ных, внечувственных истинах, о бессмертной душе, о морали, которая должна быть для человека его внутрен­ней сущностью. Поэтому в вульгарной мифологии возникло представление о некой платонической, якобы не фи­зио­­логической любви. Все слышали, наверное: «платоническая любовь». Но этот термин никакого отношения к учению Платона как раз не имеет. Потому что Платон очень много в своих «Диалогах» пишет как раз о телесной любви, половой. Не говоря уж о том, что эта практика была вообще достаточно обще­принятой. Школа Сократа и потом Платона была во многом построена на гомосексуаль­ной эротике. Конечно, сама по себе эротика была недостаточна и даже мешала постижению научной истины. Однако Платон говорит, что в какой-то момент любовь, страсть все равно необходима для того, чтобы воспарить к возвышен­ным истинам. Так, напри­мер, в диалоге Платона «Федр» Сократ и его совре­мен­­ник, крупный ритор Лисий, соревнуются в похвалах Эросу. И оказыва­ется, что Эрос двояк: один конь Эроса везет нас вниз, в сферу тяжелой материальной любви, нежности к вещам, а другой поднимает ввысь, наоборот, отталкивается от материи и подпрыгивает к небесным ярким, кристальным очертаниям мира как мира форм. Но и то и другое своего рода любовь. Без страсти, без любви, говорит Платон, ты не перейдешь в сферу бесстрастного, в сферу сугубо оче­вид­ного и разумного. В этом есть такой парадокс, то, что мы бы сегодня назвали диалектикой.


В другом диалоге Платона, «Пир», героиня Диотима рассказывает целый миф о том, как людей разделили на две половинки и эти половинки (мужчина и жен­щина, например) стремятся вновь объединиться, отсюда — любовь. То есть любовь — это страсть к восста­новлению единства, которое уже когда-то было. Это дух всеобщего единения. И за этим единением, конеч­но, стоит опять же не только половая любовь (половая любовь в данном случае — это символ), а единое как таковое, единство как метафизический принцип. И это так и останется в западной философии: любовь будет пониматься как страсть к единству. А единство — это один из высших метафизических принципов на протя­жении всей нашей интеллектуальной истории, основной метафизи­ческий принцип научного мышления вообще. Потому что, чтобы что-то по­нять, нужно это прежде всего собрать воедино. При этом любовь не только собирает воедино разрозненные части, вот эти самые половинки, но она и вы­деляет вещь или, скажем, индивида как специфический предмет, делает из про­сто вещи личность. Отсюда ее избира­тельность. Грубо говоря, где един­ство, там всегда есть и одиночество, выделе­ние, выявление. Кажется, что лю­бовь распадается на принцип просто симпа­тии и на принцип избиратель­ности, но на самом деле это две стороны феномена единства.


В чем, если обобщать, у Платона связь между страстью, аффектом, сексуаль­ностью, сексуальным порывом и философским, научным знанием, понима­нием устройства мира? Как они связаны? Притом что вроде бы как раз знание должно быть бесстрастным, должно отвлекаться от материальных движений и влечений. Связь здесь есть, и она заключается в том, что фило­софы назы­вают ученым словом «транс­цен­денция». Трансценденция — это выход за пре­делы чего-либо. Если я сижу, допустим, в кабинете, закрываю дверь, а потом откры­ваю и выхожу — у меня произошла локальная трансцен­ден­ция каби­нета. Ну, это неинтересно, поэтому так это не используется, а интереснее, когда мы трансцендируем, например, вообще нашу конечную жизнь, нашу личную, сугубо индивидуальную перспективу и выходим на что-то безличное, на что-то, что, по идее, в нашей материальной жизни не при­сут­­ст­вует. Вот это трансценденция в сильном смысле слова.


Так вот, в истинных формах вещей, в том, как мир устроен на самом деле, есть нечто принципиально не чело­веческое, нечто, более того, чуждое нам как от­дельным конечным существам, поэтому встреча с истиной пережи­вается нами столь часто как страдание или страсть; по крайней мере, как стра­дание той нашей плотской составляю­щей, которая несовместима с бесконеч­ностью. Поэтому, по Платону, мы и ле­зем из кожи вон, мы загоняем коней, страдаем, чтобы вырваться из страто­сферы наших мелких, локальных устремлений и выпрыгнуть на этот безличный уровень. Другой вопрос — возможно ли это.


Платон рассказывает нам мифы о том, как мы действительно выпрыгиваем из болота и попадаем в другой мир, настоящий, но это все-таки мифы, алле­гории какие-то. Я не уверен, что Платон действительно верил в эти сказки. Но он поставил вот такую задачу — выпрыгивание. Сейчас вроде бы мы разо­блачили сферу фан­тазий, которая была примешана к фи­ло­софии, и вроде бы мы уже не ду­маем, что есть надмирный мир бессмертных сущностей и душ. Может быть, его действительно и нет, однако все выглядит так, как будто бы он есть, вот в чем проблема. И в этом — специфика человеческого состояния: в том, что ничего нематериального нам не надо, но в то же время материаль­ного явно недостаточно. И поэтому, собственно, по крайней мере в платони­че­ской традиции, мы испытываем любовь.


Надо сказать, что Платон вводит еще одно разделение: любовь, которая дви­жется полнотой смысла и присут­ствием любимого или, например, происходит от факта встречи с люби­мым, то есть любовь избытка, любовь полноты, и любовь-нехватка, которая не знает, чего именно она ищет, и не мо­жет поэто­му удовлетвориться чисто материальным обладанием. Последняя приобретает, как мы бы сегодня сказали, несколько истери­ческий характер, и зачастую мы и на­зываем любовью вот эту страсть-нехватку — немножко тщетную, суетли­вую, беспокойную страсть. Но любовь все-таки — это еще и другое, это и ощу­щение полноты, счастья, избытка, который, с другой стороны, некуда деть, то есть он тоже рождает беспокойство, но другого рода.


Итак, любовь в классической платони­ческой версии — это, конечно, символ. Плотская любовь, половая любовь — это символ указанной трансценденции, выхода за пределы. Платон довольству­ется тем, что рисует в качестве этого запредельного бытия или запредельных вещей эйдосы  Эйдосы — бестелесные формы вещей. . Принцип еди­ного как наиболее возвышенный и недостижи­мый принцип. Но здесь заложена вот эта страсть к выходу за свои пределы — я бы сказал, к Другому. Ты транс­цен­ди­руешь себя, выходишь за свои пределы. Куда? Ты выходишь к чему-то или кому-то другому, к инаковому. И, в от­ли­­­чие от Платона, дальше в нашей интеллектуальной истории («дальше» означает, правда, «через несколько веков») именно вот эта идея и ощуще­ние другости выходят на первый план. То есть принцип трансценденции резко усиливается, и тем самым тема любви переходит из философского, метафизи­ческого плана в план религиозный.


Забегая вперед, любовь вообще, конечно, — это центральная теологема Запада и прежде всего христианства. И любовь в христианстве — это прежде всего как раз любовь к иному, к инако­вому, которым является Бог. Это доста­точно понятно, собственно, в Еванге­лиях, это есть уже в иудаизме, из кото­рого христианство выросло, и до сих пор мысль, которая более-менее теологически ориентирована, понимает любовь именно так. В частности, крупный литовско-еврейско-француз­ский философ любви Эммануэль Левинас в наши дни гово­рил о том, что самым важным для человека этическим императивом является уважение и любовь к Другому. Причем мы любим другого как лич­ность рядом с нами, уже эта личность — это что-то другое, чем мы, но через эту личность мы выходим и чувствуем что-то радикально другое. Грубо говоря, Бога. Это современная радикализация иудаистского подхода к божеству, но на самом деле христиан­ство подхватило ее и соединило эту любовь как выпрыгивание к Другому с более античными мотивами любви как единения.


Дело в том, что христианство вообще является религией синтетической. Оно объединило иудаизм в ранней его версии, религию Торы, религию, разви­вав­шуюся как минимум тысячи лет в Иудее, Израиле, и, с другой сторо­ны, как раз античную философию, насле­дующую Платону. Если узко говорить, христиан­ство — это прививка стоицизма к иудаизму. И поэтому, как я уже сказал, здесь объединяются два этих основных понимания любви, которые оба уже присут­ст­вуют у Плато­на. С одной стороны, любовь — это трансценденция, выход за пределы и любовь к Богу как к другому; соответ­ственно, любовь к ближнему как образу этого самого Бога, но в то же время любовь — это принцип симпа­тии и объеди­нения всех людей и вещей. Вслед за книгой Левит Евангелия при­зывают любить ближнего как самого себя, а апостол Павел добавляет, что все-таки Бога надо любить выше и себя, и ближнего, если вдруг кто-то в этом сомневался. Уже в иудейском Второза­конии было сказано: «Ты дол­жен любить Бога всем сердцем, всей душой и со всей силой».


Христианство нагнетает, насыщает вот эту тему любви. Поскольку христиан­ство развивалось первоначально в основ­­ном на греческом языке, то ис­пользо­валась греческая термино­логия, и по-гре­чески христиане выби­рают именно слово «агапэ» как синоним любви. Соответ­ственно, подчерки­ва­ется, что хри­стианская любовь — это совсем не эротика, и половая состав­ляю­щая не при­ветствуется, мягко говоря, в этой религии, она скорее носит с самого начала пуританский, аскетический характер.


Это варьи­руется, естественно, на протя­жении христианской истории, но, грубо говоря, это более аскетическая религия, чем, скажем, иудаизм. Тем не менее агапэ — это все равно любовь.


Христианство — это религия любви в том смысле, что оно основано, во-первых, на нисходящей, снисходя­щей, можно сказать, любви Бога к тому, что он соз­дал, и если говорить о том, что Христос — это Бог и сын Бога, то Христос — это акт любви Бога к людям. Любовь, которая в данном случае также и жалость. Христос жалеет людей, милует их, и в качестве Бога он спускается на землю. И наоборот, естественно: есть экстатическая любовь человека к Богу, особенно к Христу. Через любовь к Богу человек объеди­няется с другими верующими, вообще подсоединяется каким-то образом к космосу.


В Средние века сентиментальный арсенал христианства дополнился еще и куль­­том Мадонны, Богоматери с ее сверхчувственной, но тем не менее жен­ской красотой, с ее материнской любовью к Христу, которая становится как бы дополнением любви Бога Отца к его детям, к тварям. В Богоматери дан как бы более чувственный аспект любви, но в то же время, поскольку это любовь матери к сыну, это любовь чистая, не половая.


Тут важно, что от платоновской экста­тической страсти, от любви-желания мы приходим к любви в таком нисхо­дящем, но в то же время плотском смысле жалости и милости. Интересно, что греки саму любовь, эрос, понимали не со­всем так. Они разводили жалость и любовь. Есть известная формула Достоев­ского о том, что у нас от жало­сти до любви один шаг, — это обще­христианское понимание. У греков было не так: жалость связывалась ими с жанром трагедии. И Платон, и Ари­сто­тель говорят о том, что в траги­ческом театре описывается страсть-жалость. И Платон негодует по этому поводу, ему эта эмоция совсем не нра­вится, в отличие от эмоции любви, а Аристотель, напротив, считает, что жалость — это важная эстетическая страсть, которая позволяет нам очистить наши эмоции и переживать их в беспредметном, более интеллек­туальном смысле.


У Аристотеля есть такой термин — «катарсис», очищение. С его точки зрения, в театре жалость очищает саму себя, мы испытываем жалость, но не к кому-то конкретно, а жалость как таковую. Возникает как бы интел­лектулизированная страсть-жалость, то есть с ней происходит нечто вроде того, что происходит у Платона с любовью. Так вот, христи­анство объединяет эти две страсти, два аффекта, и создает любовь-жалость, которая идет, повторяю, снизу вверх, но одновременно и сверху вниз. Поскольку неясно, кто кого вообще больше жалеет: человек Бога, который умер на кресте, или Бог человека, который вообще смертен и несовершенен.


Мы упомянули Аристотеля — вернемся к хронологии, мы немножко его проскочили, перейдя от Платона сразу к христианству, поскольку христиан­ство выросло, конечно, из платонизма. Но в Древней Греции было много всего другого. Аристотель — непосредствен­ный наследник Платона, тоже один из самых важных и интересных философов всей нашей западной истории. Аристотель развивает мысль Платона о любви, но о любви-эросе он пишет очень мало, это ему не так интересно. Аристотель прежде всего использует слово «филия» — как я упоминал, это тоже тип любви. И до сих пор мы исполь­зуем корень «фило» в значении «любовь». Но любовь-«филия» имеет и вообще в греческом языке, и у Аристотеля прежде всего гражданское значе­ние, поэто­му этот термин у Аристотеля принято переводить как «дружбу». Аристотель пишет в трактате о поли­тике о том, что в городе, в государстве необходима дружба, необходимы сети дружеских связей, которые бы пропи­тывали, пронизывали общество.


Любовь в этом смысле — это всеобщая симпатия, она пронизывает, интегри­рует государство за счет формирования всеобщих неформальных связей. То есть, получается, там, где Платон все-таки говорит о любви к возлюблен­ным (пусть даже их много), Аристотель говорит прежде всего о любви к дру­зьям, которых больше. Можно сказать, что дружба — это такая публичная версия любви, более ослабленная, не такая страстная. Она как раз ближе к пла­то­новскому идеалу интеллек­туальной, не материальной любви, к которой еще, правда, надо воспарить каким-то образом. Как перейти от телес­ной любви к дружбе — это большой вопрос. Вы, наверное, знаете шутку Чехова о том, что если женщина вам друг, то «это» уже произошло. Платон, наверное, с этим согла­сился бы. То есть надо пройти через чувственную стадию. Аристотель перескакивает, он говорит: это не так важно, важна публичная чистая любовь-привязанность, где мы любим человека ради него самого. Он замечает (вполне здраво), что очень часто мы дружим, в общем-то, для наших эгоистических целей, особенно если мы говорим о дружбе как социальном институте. В Рос­сии сегодня дружба тоже очень популярна; наверное, без дружеских связей и сетей российское общество разрушилось бы. В этом смысле Аристотель прав. Но можно критиковать этот институт, говоря о том, что на самом деле мы про­сто дружим с людьми, чтобы получить от них какие-то блага, или мы заклю­чаем с ними подсознательно контракт: вот мы сейчас с тобой выпьем, ты мне нравишься, но за это ты мне окажешь десять услуг, а я тебе потом тоже окажу какие-то другие услуги в рамках моих возможностей. Происходит как бы такой бессознательный расчет. Но имен­но поэтому Аристотель и гово­рит, что все это будет работать только при условии того, что есть искренняя, бескорыстная любовь, привязанность к человеку ради него самого, к человеку как таковому. Здесь есть избиратель­ность: все равно мы не со всеми дру­жим. И Аристотелю даже приписывают такой странный парадоксальный афоризм: «О, друг, друзей не существу­ет». То есть именно потому, что есть все время эти бессознатель­ные расчеты, мы сомневаемся, мы делимся с другом о том, что, может быть, друзей вообще нет, но чтобы поделиться этим, нужен хотя бы один друг, чтобы поговорить. Тем не менее Аристотель считает, что каким-то образом этот институт возмо­жен и на нем держится вообще челове­че­ское общество, по крайней мере государство.


Еще одно наблюдение Аристотеля связано с тем, что, хотя дружба выво­дится им из простого эгоизма, тем не менее есть такой феномен, как «любовь к себе», — он ее называл «филаутия». В ней самой по себе нет ничего плохого, то есть она не может подменить любовь к другому, но себя самого тоже любить необ­хо­­димо. И очень часто любовь к себе и любовь к другу сочетаются, могут не кон­фликтовать друг с другом. Дружба (она же любовь) на самом деле может работать как социальный феномен только при условии, что есть вот это одно­направленное усилие, бескорыст­ный дар любви по отношению к нашему другу. Вообще, то, что у Аристотеля этот термин переводят как «дружбу», по смыслу оправданно, но именно для понимания любви он нас сбивает с толку. На самом деле Аристотель говорит о любви, а дружба — это уже наш, более поздний, более узкий термин.


Идеи Платона и Аристотеля продол­жают развиваться в учении так называе­мых неоплатоников — это еще одна ведущая философская школа в поздней Антич­ности. Они пересе­каются и влияют на христианство, но долгое время не слива­ются с хри­стианской теологией, работают отдельно. Неоплатоники переинтер­пре­тируют платоновскую любовь как религиозное обожание трансцендент­ного принципа единого. То есть там, где у Платона есть двусмысленность, символы, связанные с эротикой, нео­пла­тоники трактуют его более реши­тельно, более мистически. Платонизм становится у них своего рода религией. Но и они тоже не отбрасывают телес­ную любовь. Они выстраивают теорию об уровнях, или ипостасях, мироздания, между ними есть иерархия, и вот если единое является высшим, то телесная любовь располага­ется на низших уровнях миро­здания. Но эти уровни — как бы ступени, по кото­рым можно подниматься, поэтому (в полном согласии с учением самого Платона) если вы любите очень сильно, скажем, юношу или девушку, то это не противо­речит, а, напротив, помогает вашей любви к единому, если вы правильно понимаете эту свою страсть как сту­пень. На самом деле она вводит вас в экстаз, который гораздо выше, чем желание завладеть вот этим конкретным юношей.


То есть греческие авторы осмысляют любовь все-таки как единую стихию, в отличие от многих римских авторов, тоже поздней Античности, которые призывают разделять эти смыслы любви. Например, Сенека, крупнейший римский писатель, теоретик I века нашей эры, очень много пишет о друж­бе, рассказывает о том, как важна дружба для него как римского патри­ция, оказав­шегося, в общем-то, в какой-то момент в изоляции. Он пи­шет письма своему другу Луцилию (они опубликованы) и рассказывает о том, как он любил этого Луцилия, учит Луцилия тому, как по-настоящему дружить. Он подчер­кивает, что дружба не имеет никакого отношения к поло­вой любви, это сугубо духов­ная прак­тика, духовная связь и, как мы знаем уже от Аристотеля, она должна быть направлена на личность друга как таковую. Путать такого типа любовь-дружбу с любовью-страстью нельзя. 

ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

УДК 177:94

Философские науки

Гарифуллина Л. Р., студентка 1 курса исторического факультета Стерлитамакского филиала Башкирский Государственный университет

Низамова Д. Н., студентка 1 курса исторического факультета Стерлитамакского филиала Башкирский Государственный университет Бадретдинова С. А., научный руководитель, к.и.н., доцент СФ БашГУ

ПОНЯТИЕ ЛЮБВИ В ФИЛОСОФИИ: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Аннотация: статья посвящена анализу трансформации понятия любви в философских учениях различных исторических периодов, начиная от античности и заканчивая современностью. Рассмотрены трактовки данного понятия, его разновидности, применяемые в трудах наиболее известных представителей как западной, так и восточной философии.

Ключевые слова: любовь, античность, чувство, эпоха средних веков, божественная любовь, земная любовь, эпоха нового времени.

Abstract: the article analyzes the transformation of the concept of love in the philosophical teachings of different historical periods, from antiquity to modernity. The interpretations of this concept, its varieties used in the works of the most famous representatives of both Western and Eastern philosophy are considered.

Keywords: love, antiquity, the feeling, the era of the middle ages, divine love, earthly love, an epoch of new time.

Любовь… Как много это слово значит для нас. Все стремятся ощутить ее каждой частичкой своего тела и души. Данное чувство мы испытываем на протяжении всей жизни: любовь к родителям, родственникам, к себе, к своей второй половинке. Но до сих пор данному слову не дано точного определения.

Люди выражают это чувство разными действиями, например, объятиями, поцелуями, словами.

На протяжении многих веков люди рано или поздно начинали задумываться о том, что такое любовь и когда она возникла. На данные вопросы также искали ответы и философы разных времен, начиная с античности и заканчивая сегодняшним днем. Уже с античности, многие ученные утверждали, что любви в это время не было, потому что сознание людей на тот момент еще не доросло. В древнем обществе не существовало понятия индивид, каждая личность растворялась в коллективе, поэтому любовь рассматривалась не как факт личной жизни, а как универсальный процесс, в котором человек не играет решающей роли.

Еще в диалоге Платона «Пир» [2] Аристофан рассказывает миф, в котором говорит, о том, что изначально люди были трех полов, и третий пол соединял признаки обоих.

В период античности выделяли несколько аспектов любви, которые появятся в работах многих философов.

В древней Греции любовь называли разными словами: «эрос», «филия», «сторге», «агапэ».

«Эрос» у древних греков обозначал страстную половую любовь. Люди, которые относились к данному типу любви совершали безумные поступки. Но, данное чувство было быстротечным.

Еще один аспект любви — это «филия». Это спокойное чувство. Это несколько любовь сколько влюбчивость. Она может быть обращена к друзьям, родителям, к животным, к городу и т.д.

«Агапэ» — это нежная любовь. Оно больше жертвенная и снисходящая. Именно ее впоследствии будет восхвалять христианство.

«Сторге» — это любовь привязанность, которая характерна для людей, которые не могут представить свою жизнь друг без друга.

В философии древнего мира любовь рассматривалась как слияние двух противоположных полисов мира, необходимых для гармонии. Мужское начало всегда считалось активным, а женское- пассивным.

Впервые к проблеме о любви обратился Платон, он говорил, что любовь

— это божественная сила, которая помогает человеку пройти все

преграды, она была помощником, который вел по пути нравственности и вечной красоты. По его мнению, это был не физиологический инстинкт, который нужно было удовлетворить, а это жажда целостности, поиска своего Я.

Аристотель в своем учении показывает, что подлинная любовь обретается в взаимности, доверии, заботе.

Противоречит Платону мнение Эпикура, который утверждает, что любовь

— это только удовольствие, которые никому не вредит и не содержит в себе ничего плохого. Лукреция говорил о любви как о низкой чувственности.

Что касается эпохи средних веков, то тут происходит изменение взглядов людей на основные жизненные ценности. Данное изменение связано с установлением христианства, как мировой религии. Став носителем новой этики, религия рассматривает любовь как идеал всеобъемлющей человеческой жизни. В средние века любовь помогает приблизиться человеку к познанию Бога. Считалась, что любовь давалась только тем, кто ее заслуживал.

Августин, будучи представителем и завершителем латинской патристики, выделял два вида любви: первая — это земная, нечистая, которая ведет к аду, она тяжелая, не позволяет получить удовлетворения от истинной красоты жизни. А вторая — святая, которая превозносит нас к небесам.

Немалый вклад в вопрос о любви внес византийский мыслитель Григорий Нисский. По его мнению, любовь — это высшая форма выражения Божественного Эроса.

Такие видные философы Персии и Арабского востока как Омар Хаям [3] и Алишер Навои отождествляли любовь с вином. Согласно им, вино, которое наливали в сосуд, то есть в человеческую оболочку, наполняло людей в духовном плане, вводя чувство любви к Богу.

В эпоху Возрождения и в философии Нового Времени понятие любви стало широко развиваться. Стал появляться жанр философской литературы. Все ученые и мыслители стремились говорить о любви.

В своем учении видный философ Джордано Бруно представляет любовь как героическую, огненную страсть, которая окрыляет человека в стремлении познать мир.

Френсис Бэкон, английский мыслитель позднего возрождения, уважал христианскую любовь, но и уделял внимание земной любви. Для христианской любви, по его мнению, характерно собирательство всех добродетелей. Она воспитывает человека, успокаивает его душу и избавляет от лишних страстей.

В земной любви, по мнению Бэкона, человек приобретает самого себя, она спасает его от одиночества и превращает его жизнь в праздник. Но здесь же он утверждает, что любовь хороша только в комедиях, в жизни же она приносит несчастье, делаю людей одержимыми. И только слабый человек сможет позволить себе безумную страсть. Ф. Бэкон, утверждал, что земную любовь нужно держать на особом месте, если без нее нельзя обойтись. Философ был против чрезмерной и безумной любви.

Эпоха Нового времени, вобрав в себя опыт предыдущих исторических этапов, не уступала по количеству философов, которые дали свою оценку понятию и сущности любви.

Рене Декарт в своем трактате «Страсти души» [1] утверждает, что любовь — это волнение души, которое вызвано движением «духов», которое склоняет душу к добровольному соединению с близкими предметами.

Лейбниц особое внимание уделял любви — дружбе, которая развивает в человеке черты бескорыстной и жертвенной самоотверженности. Подлинная любовь, по мнению Лейбница, стремится к совершенству и заложена в глубинах нашего Я.

По Гоббсу, Локку любовь — это сильное желание ощутить что-то приятное и все. Божественная любовь уже уходит на задний план, а земная занимает твердые позиции.

Л. Фейербах утверждает, что любовь соединяет противоположные пола, как религиозное братство. По его мнению, любовь — это символ единства человека с человеком.

А. Шопенгауэр в книге «Мир как воля и представление» [5] утверждает, что человек, который имеет чувство любви, выступает в роли марионетки. А все остальные чувства, такие как: страсть, ревность, нежность, радость и т.д. это всего лишь маскировка. Любовь — это ловушка, а все остальное -обманчивое представление.

Любовь по М. Шелеру [4] существует независимо от наших представлений. Она материальна, как начало чувственности. Чтобы любовь стала действительностью, необходимо, чтобы был хоть один человек, который любит. Данный человек открывает своею любовью весь мир. Шелер выделил три ступени развития любви: любовь к добру, к высшим обретениям культуры и к священному.

Ж. П. Сартр говорит, что человек в любви утверждается при помощи другого, так как добивается от него своего признания. Он выявляет садомазохистский комплекс, который предусматривает пленение свободы другого, становление для него всем. Данный комплекс и считается идеалом любви.

Таким образом, понятие любви прошло длительное развитие. Изначально она была отвергнута философами, а потом прошла путь от божественной любви до земной. Любовь является одной из ведущих тем в философии. Только в любви и, проходя через нее, человек становится самим собой. Без этого чувства он является неполноценным, неживым существом, у которого нет смысла жить. Поэтому, осмысливая данную проблему, любовь человека в философии является центральным объектом изучения. Способность понять, что есть любовь была предпринята многими философами во все времена и скорее всего эта проблема будет еще долго волновать умы ученных и философов современности, ведь каждый человек видит в этом чувстве, что-то свое личное. Для всех любовь открывается по-своему, индивидуально.

Библиографический список:

1. Декарт Р. Страсти души. // Сочинения в 2 т.-Т. 1. — М.: Мысль, 1989.- С.481-572.

2. Платон — Собрание сочинений в 4 т. Т.2 / Пер. с древнегреч. Общ. редакция Л. Ф. Лосева. М.: Мысль, 1993.С.81-135.

3. Хаям О. О любви и смысле жизни. Издательство Олма Меди Групп Провещение, 2014. С. 100-144.

4. Шелер М. Трактаты о любви//сост.канд.фил.наук Зубец О.П. : М-1994, С.77-101.

5. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. — М.: Эксмо, 2015. С.99 — 171.

Размышления о любви и отношениях…

Размышления о любви и отношениях…

Вместо предисловия… 

 Говорят, что человек должен себя принимать таким, какой он есть и не мучить себя сомнениями, то есть, не отвергать себя. Мы готовы помочь кому-то, не думая при этом о своих интересах. А иногда даже считаем, что отдали все свои силы и молодость кому-то, а он (они) не благодарные сво…

А на самом деле мы просто не ценим себя… а порою, даже и не понимаем. Наша нелюбовь к себе проявляется даже в мелочах… а ведь если человек способен полноценно любить, то он способен любить и себя, а если он любит только других — он не может любить вообще…

Пауло Коэльо: О любви и отношениях

  • Великая цель всякого человеческого существа — осознать любовь. Любовь — не в другом, а в нас самих, и мы сами ее в себе пробуждаем. А вот для того, чтобы ее пробудить, и нужен этот другой. Вселенная обретает смысл лишь в том случае, если нам есть с кем поделиться нашими чувствами.
  • Не привыкай к боли, с нею слишком легко ужиться, а это — опасное зелье. Оно таится в нашем повседневье, в скрытом страдании, в наших отречениях, после которых мы виним любовь в том, что наши мечты не сбылись. Боль, являя свой истинный лик, пугает и прельщает, являясь под личиной жертвенности и самоотречения. Самоотречения или трусости. Что бы ни твердил человек, как бы на словах ни отвергал боль, он всегда отыщет средство и способ обрести ее, влюбиться в нее, сделать так, чтобы она стала частью его жизни.
  • Любящий никогда не причинит боли любимому; каждый из нас ответственен за чувства, которые испытывает, и обвинять в этом другого мы не имеем права.
  • Роли меняются. Одна не существует без другой. Никто не сможет унизить, пока не будет унижен сам.
  • Вообще, мужчины — очень странное племя. Да, они грозят, кричат, могут побить, но все без исключения сходят с ума от страха перед женщиной. Может быть, не перед той, которую взяли в жены, но непременно найдется такая, кто подчинит их себе и заставит выполнять все свои прихоти. Иногда это — родная мать.
  • … мечта — штука очень удобная, потому что мы вовсе не обязаны осуществлять то, о чём мечтаем. Мы избавлены от риска, от горечи неудач, от тяжких минут, а состарившись, всегда можем обвинить кого-нибудь — родителей ли (это бывает чаще всего), супругов, детей — в том, что не добились желаемого.

А знаете ли Вы, что каждую ночь кто-то думает о Вас перед тем, как заснуть.
Для кого-то Вы означаете весь мир.
Кто-то мог бы не родиться, но родился ради Вас.
Вы особенны и уникальны.
Кто-то, о чьем существовании Вы даже не подозреваете, любит Вас.
После того, как Вы совершаете самую большую ошибку, следует что-то хорошее.
Когда Вам кажется, что весь мир отвернулся от Вас, посмотрите, на самом деле Вы отвернулись от него.
Когда Вам кажется, что у Вас нет шансов получить то, чего Вам хочется, возможно, Вы этого не достигнете, но, если Вы верите в свои силы, рано или поздно, Вы достигнете этого.
Всегда запоминайте комплименты, которые были сказаны о Вас.
Но всегда забывайте грубости.
Всегда говорите людям, как Вы относитесь к ним.
Вам будет лучше, если они будут знать о Вашем отношении.
Если у Вас есть замечательный друг, найдите время сообщить ему о том, какой он хороший.

 

феминистских философских размышлений об инвалидности Сьюзан Венделл

Zoals zo vaak kwam Отвергнутое тело, все через твиттер, через твит Ван Аша тен Брук. Ze haschreven over het feit dat mensen met astma last hebben van houtkachels, en of daar misschien een beetje rekening mee kon worden gehouden.
En dan weer de verwachte реагирует на slachtofferschap.
«Zowel bij vuurwerk als bij houtrook zijn het vaak zieke en kwetsbare mensen die het meest lijden. Is dat toeval? In haar boek. Sterk lichaam en brein zonder beperkingen heeft.»

был er al een paar weken in bezig toen het prachtig aansloot op een Facebookpost van het Ministerie van VWS.
» За серию Powervrouwen интервью, которое мы сделали, чтобы узнать, как это сделать. Ze blijven vechten voor hun toekomst en zijn daarmee een inspiratie voor anderen «.
Er kwamen meteen reacties op.
Hetty Schellekens schreef:
De norm bij een ernstige ziekte is dat je moet strijden ewonder. powervrouw een vrouw die haar ernstige ziekte leert verdragen en hanteren.Die de regie over haar behandeling … en nieuwe leven leert vinden. Dat verdient een lintje.

Astrid Meijboom schreef:
Ik denk dat veel mensen niet geconfronteerd Willen Worden met pijnlijke dingen zoals gezondheidsproblemen en in een bubble Willen zitten waarin ze geloven dat je zelf alles in de hand hebt. En als ze dan naar zulke voorbeelden kijken — это dat denk ik voor hen geruststellend. Tegelijkertijd worden mensen die daar niet toe in staat zijn de schuld gegeven van hun situatie, dan hadden ze maar dit of dat moeten doen.Terwijl als ze daar toe in staat waren ze daar hoogstwaarschijnlijk wel voor gekozen hadden. Triest vind ik het.

En ik schreef:
Ik ben hier net een goed boek over aan het lezen, The Rejected Body van Susan Wendell. Gezonde mensen kunnen ziekte en handicaps bij anderen all accept acpteren als diegenen «een inspiratie» zijn. Ik ga erover bloggen!
Ik plaatste hierbij een citaat van Wendell более героев-инвалидов .
Ik vertaal en verkort het even voor de leesbaarheid.
«Gehandicapte Helden symboliseren een heroïsche controle over hun lichaam, en stellen daarmee de niet-gehandicapten gerust: je kan je lichaam overwinnen. andere gehandicapten, maar vooral geven ze de niet-gehandicapten de valse indruk dat je je beperking kunt overwinnen.
Gehandicapte helden verkeren meestal in bijzondere sociale ,conomische en fysieke omstandigheden die voor gewonebaarsen niet ha.Zij zijn al zoveel energie kwijt aan het leven встретил hun beperking dat er voor zulke heroïsche prestaties niets overblijft.
Gehandicapte Helden doen het voorkomen alsof er niet veel verschil is tussen hen en niet-gehandicapten, maar in werkelijkheid vergroten ze juist het verschil. ingericht op — Осмелюсь сказать, что это — gezonde, jonge, witte mannen, dat de dingen waartoe zij in staat zijn de norm vormen van wat een ‘normaal’ leven is.
2) Dat gehandicapten zo ‘anders’ (Венделл gebruikt steeds het woord Otherness ) zijn, dat niet-gehandicapten hen vrezen en zich niet kunnen voorstellen dat zij ook een goed leven kunnen leiden.

Hoe Definieer je gehandicapt? Хорошо ли, что термин nu geaccepteerd означает «встретил беперкинг»? Ik zoek het op. Венделл ценит коней deze veranderende termen: we zijn steeds op zoek naar een uitdrukking die de indruk wekt dat alles okee is. Maar, zegt ze, Я считаю отрицание гораздо более опасным, чем гнев, грусть или зависть .(p81)
Als jouw beperking geen geaccepteerde diagnose heeft, krijg je geen erkenning, laat staan ​​hulp. Het zal wel tussen de oren zitten bij je.
Wat versta je onder «zonder beperking»? Dat je zo fit bent als een gezonde jongeman? Ben je dan als oudere vrouw, die nog best door zou kunnen werken als er maar ruimte was voor een middagdut en een fatsoenlijke bureaustoel, gehandicapt? Dit zijn maatschappelijk geconstrueerde определений!

Ook zit er een veroordeling in bepaalde terminologieën.Iemand die ‘chronisch ziek’ is, heeft blijkbaar de moed opgegeven. Strijdbaar moet je zijn, anders wil je zeker niet beter worden!
Bovendien zijn we — is de medische wetenschap — zo gefocust op genezing, dat er eigenlijk geen voorbeelden zijn van hoe om te gaan met chronische ziekten of blijvende инвалидов. En men staat al helemaal niet open voor het idee dat gedachten en stemmingen van iemand in deze positie ook waardevol kunnen zijn. Dat een ziek of gehandicapt persoon « способов познания » heeft die voor de gezonde jonge mens totaal onbekend zijn.

Инвалиды beperkingen worden gedefinieerd aan de hand van wat maatschappelijk ‘normaal’ gevonden wordt, en wat daar dus van afwijkt. De normen voor fysieke normaliteit zijn in feite een ideaalbeeld. Dit heeft invloed op het zelfbeeld (denk bijvoorbeeld ook aan piepjonge meisjes die op dieet gaan). Zo wordt de lat voor ‘normaliteit’ steeds een stukje hoger gelegd. Je wordt verondersteld je te schamen voor de wijze waarop jouw lichaam afwijkt van de norm. (Vier jaar prednison heeft op mij ook zijn uitwerking geha

.

Антропологических размышлений на философские темы Клиффорда Гирца

Клиффорд Гирц, один из самых влиятельных мыслителей нашего времени, обсуждает здесь некоторые из наиболее актуальных проблем, с которыми сегодня сталкиваются интеллектуалы. В этом сборнике личных и разоблачающих эссе он исследует природу своей антропологической работы по отношению к более широкой публике, выступая в качестве главного представителя своего поколения ученых, тех, кто достиг совершеннолетия после Второй мировой войны. Его размышления написаны в стиле, который одновременно развлекает и сбивает с толку, поскольку они вовлекают нас в самые разные темы, от морального релятивизма до взаимосвязи между культурными и психологическими различиями, от разнообразия и напряженности между активистскими конфессиями до этнических конфликтов в сегодняшней политике.

Гирц, который когда-то думал о карьере философа, начинает с объяснения того, как он оказался вовлеченным в революционное движение символической антропологии. С этого момента его работа начала охватывать не только этнографию групп в Юго-Восточной Азии и Северной Африке, но и изучение того, как смысл создается во всех культурах, или, говоря его выражением, исследование смысловых рамок в которые люди повсюду живут своей жизнью. Его философская ориентация помогла ему утвердить роль антропологии в более широких интеллектуальных кругах и побудила его обратиться к работе таких ведущих мыслителей, как Чарльз Тейлор, Томас Кун, Уильям Джеймс и Джером Брунер.В этом томе Гирц комментирует их работу, исследуя вопросы политической философии, психологии и религии, которые интересовали его на протяжении всей его карьеры, но теперь имеют особую актуальность в свете постмодернистского мышления и мультикультурализма. Доступный свет предлагает проницательные обсуждения таких понятий, как нация, идентичность, страна и я, с напоминанием о том, что, как и символы в целом, их значения не являются категорически фиксированными, но растут и изменяются во времени и месте.

Эта книга знакомит читателя с анализом интеллектуального климата в Америке, проведенным кем-то, кто много сделал для его формирования. Можно прочитать «Доступный свет» как за раскрытие общественной культуры в ее динамичных, развивающихся формах, так и за историю, которая повествует о замечательных приключениях новатора в золотые годы американской академии.

— «Еженедельник издателей»

.

Философских размышлений по поводу утверждения, что Бог говорит Николас Вольтерсторфф

Вольтерсторф, Николас. Божественный дискурс: философские размышления о том, что Бог говорит. Нью-Йорк: Cambridge University Press, 1995.

Вольтерсторф берет открытия современной теории речевого акта и применяет их к утверждению, что Бог говорит. Он настаивает на том, что его проект не является еще одним трактовкой богословского откровения, но этот дискурс отличается от откровения. Чтобы произошло откровение, не только актер должен говорить, но и актер должен получить пропозициональное содержание s

Wolterstorff, Nicholas.Божественный дискурс: философские размышления о том, что Бог говорит. Нью-Йорк: Cambridge University Press, 1995.

Вольтерсторф берет открытия современной теории речевого акта и применяет их к утверждению, что Бог говорит. Он настаивает на том, что его проект не является еще одним трактовкой богословского откровения, но этот дискурс отличается от откровения. Чтобы произошло откровение, не только актер должен говорить, но и действующий должен получить пропозициональное содержание речи (29). Однако обещания и приказы (в первую очередь) предназначены не для того, чтобы раскрыть нам неизвестное, а для того, чтобы показать нам наши обязанности и т. Д.

Это ведет к основам теории речевого акта. Речь — это произнесенное осмысленное предложение. Более того, как отмечает Вольтерсторфф: «Акты утверждения, приказа, обещания и запроса … все это иллокутивные акты; напротив, все акты передачи знания, вызванные иллокутивными актами, являются перлокутивными актами »(32; курсив оригинал).

Правила разговорной игры

Разговор, особенно разговор друг с другом, предполагает определенные правила, которые «даны».Таким образом, между спикерами возникает новое отношение. У этих отношений есть «встроенные» правила. Вольтерсторфф объясняет: «Если я скажу:« Я видел, как Джим уехал на вашей машине »… Я не просто передал информацию» (84). Далее он говорит, что если вы поняли то, что я сказал — при условии, что я не лгу, — теперь вы обязаны поверить мне на слово.

Обязательными являются не сами слова, а связанные с ними условия. Условия приводят к тому, что слова произносятся или не произносятся (87).

Может ли Бог говорить?

Nota Bene: Иллокутивные акты связаны с локутивными актами посредством исчисления как отношения; перлокутивные акты связаны с иллокутивными актами по причинности.

NB, 2: Могут ли условия, присутствующие в «Правилах разговорной игры» пролить свет на природу вменения в оправдание? Я думаю так. Если Бог объявляет меня только на основании праведности Христа, разве это юридическая фикция? Реформаторы могут ответить «нет» по двум причинам:

Если Бог что-то говорит, вероятно, лучше не спорить с ним по этому поводу.
Но если предположить, что слова Бога недостаточно хороши, мы можем пойти еще дальше: речевой акт Бога «Ты праведен ради Христа» является реальным феноменом, поскольку он соответствует реальным условиям в теории речевого акта. Отношения, управляющие законами дискурса, являются реальными, а не юридическими фикциями. Сам Бог является автором всей реальности. Когда я говорю о мирских делах, я могу завязать новые отношения (объявляю вас мужем и женой; вас уволили и т. Д.). Если это правда и мне легко сделать, то почему Богу вдруг стало трудно это сделать? Благодаря его речи у меня появилось новое отношение к нему: любящий Отец.(подробности см. на стр. 97)

Обсуждения Барта и Деррида

NW дает стандартную критику Барта. Он очень тщательно и ясно обсуждает, что Барт имел в виду, говоря, что Иисус есть Слово как откровение Бога. Для Барта Иисус является посредником откровения Бога, но важно отметить, что Барт не рассматривает какое-либо откровение Бога как «речь». Бог не говорит, согласно Барт. NW парит вокруг основной критики Барта, но никогда не высказывает ее: Барт не может видеть Бога говорящим, потому что Бог, будучи совершенно другим, не может войти в царство феноменального.Короче говоря, Барт — оригенист. (Единственным теологом, который действительно сделал это наблюдение, был гностик Ганс Урс фон Бальтазар).

Мне понравился раздел о Деррида. NW справедливо отмечает, что не все, что сказал Деррида, неправильно. Хотя мы должны ценить (и использовать!) Критику Деррида Платона, в конце концов мы должны расстаться с Дерридой. Если все является «следом» чего-то еще, «а значение не предшествует значению, но является творением« нашего »значения», тогда Библия как речь Бога не имеет первоначального значения (Wolterstorff 161).Мы должны уничтожить Платона до упора, но это слишком высокая цена, — сказал Деррида.

На пути к этике веры

В конце книги Вольтерсторф намекает на будущий проект: этику веры. Учитывая, что Бог может говорить, имеют ли христиане право верить в то, что Бог говорит? Да. Это кажется довольно простым вопросом, но Вольтерсторф использует его, чтобы объяснить, как может работать эпистемология.

Часто истинные убеждения формируются «доксастической практикой» (269).

Критика и оценка

Как христиане-реформаторы, мы должны радоваться любой работе, которая защищает Слово Бога как речь, как речевой акт.Многие главы в этом томе выполнены из чистого золота. Раздел о Джоне Локке в конце книги почти стоит цены книги.

Однако у меня есть некоторые замечания. Эта книга не так ясна, как более поздние работы (Horton, Vanhoozer), о различиях между речью, иллокутивными актами и перлокутивными актами. Кроме того, как это часто бывает с аналитической философией, некоторые страницы имеют тенденцию продолжаться без какой-либо ясной цели.

NB 3: Онтология лексического языка: в прямом языке (реализм здравого смысла?) Слова могут быть «размечены», некоторые устойчивые, а некоторые исчезающие по своему характеру (135 и далее).

NB 4: «Интерпретация производительности» аналогична школе Фрай / Линдбек.

размышлений о себе» Джидду Кришнамурти

Описанный Далай-ламой как «один из величайших мыслителей своего времени», Джидду Кришнамурти повлиял на миллионы людей на протяжении двадцатого века, включая таких известных людей, как Джозеф Кэмпбелл, доктор Джонас Солк, Олдос Хаксли, Ван Моррисон, Бертран Рассел, Генри Миллер и Брюс Ли — и его работы продолжают вдохновлять даже спустя десятилетие после его смерти. Кришнамурти родился в 1895 году в семье браминов, принадлежащих к среднему классу, и в четырнадцать лет был признан теософами Анни Безант и К.У. Ледбитер как ожидаемый мировой учитель и провозглашенный средством реинкарнации Христа на Западе и Будды на Востоке. В 1929 году он отверг эти утверждения и путешествовал по миру, делясь своими философскими взглядами и основывая школы и фонды. Поскольку Кришнамурти не интересовался изложением теорий, его мысли далеки от академической философии в аналитической традиции, но его идеи остаются чрезвычайно актуальными для современные философские теории и людям, страстно заинтересованным в познании себя и мира.Кришнамурти был не теоретиком, а провидцем и учителем. Он видел изначально искажающие психологические структуры, которые вызывают разделение в сознании каждого человека на «наблюдателя» и «наблюдаемого». Он считал, что это разделение является мощным источником конфликта — как внутреннего для человека, так и через него, извлеченного из него для общества в целом. Кришнамурти предвидел радикальную трансформацию человеческого сознания и предложил способ превзойти эти вредные структуры.

Кришнамурти: Размышления о себе — это собрание сочинений и лекций Кришнамурти об отношениях человека с обществом. В «Размышлениях» он исследует важность исследования, роль эмоций, отношения между опытом и самостью, различие между наблюдателем и наблюдаемым, природу свободы и другие философские идеи.

«В моей жизни Кришнамурти глубоко повлиял на меня и помог мне лично вырваться за пределы моих собственных ограничений моей свободы».- Дипак Чопра, доктор медицины

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *