Я сверх я оно фрейд: «Я», «Оно» и «Сверх-Я» или о том, что такое психоанализ

Свежая порция психологической ереси

В недавней статье о предмете психологии, я уже говорил, что информацию о «географии» психики мы добываем не научными приборами, а собственным «шестым чувством» – как себя видим, так и описываем. Такой способ познания сродни разглядыванию запыленного зеркала в полумраке и последующей гадательной интерпретации увиденного. В итоге один замечает собственную подавленную сексуальность и необузданную звериную природу, другой – стремление к власти и превосходству, третий настаивает на изначальной позитивной основе, которую остается с доверием к себе раскрывать и воплощать. Как говорится: «как видим, так и бредим». В итоге имеем целый ряд психологических течений, которые местами одно другому противоречат.

В классической психологии есть прекрасные карты психического рельефа – теории, которые относительно реалистично выражают происходящее в наших головах. В одной из статей я уже кратко озвучивал, как понимаю и представляю психоаналитические защитные механизмы и бессознательное. Понимаю по-своему, дорисовываю дополнительные черты, исходя из личных теорий и наблюдений. Сегодня в таком же ключе расскажу о терминах: «Я» (Эго), «Оно» (Ид) и «Сверх-Я» (Суперэго).

Термины эти ввел Зигмунд Фрейд, и на мой взгляд для своего времени он разглядел и описал работу отдельных психических механизмов потрясающе четко. Чтобы не плодить лишних сущностей, последователи Фрейда продолжали использовать введенную им терминологию, но трактовали ее на свой лад. Это надо бы понимать, чтобы не обмануться очередным описанием, приняв его за точное и окончательное.

Никто не знает, что такое «Я» (Эго). Пытаясь описать увиденное в том самом запыленном зеркале сознания, мы все тут в лучшем случае говорим лишь примерно об одном и том же. И каждая новая концепция может дополнять и уточнять изначальную теоретическую карту. А может и вносить в нее искажения.

Например, теории Карлоса Кастанеды в научных кругах воспринимаются, как «шизотерический» вздор. Но есть у этого автора и такие описания, которые многим помогают что-то про себя понять и проверить это понимание на практике. Когда Кастанеда говорит о разуме, как о центре сборки изначально разрозненного пучка восприятий, у меня лично что-то внутри откликается согласием. Вроде как, да, можно и с этой стороны посмотреть, если хватает чуткости восприятия.

Точно так же соглашаюсь и с психоаналитиками. Эго, Ид, Суперэго – что-то такое «там», в глубинах души с нами действительно происходит. При этом в своей картине мира я дорисовываю к аналитическим теориям то, что наблюдаю и констатирую, или пока в смутных догадках предполагаю сам, со своей субъективной колокольни. Поэтому все ниже описанное шибко всерьез воспринимать не стоит – просто спекуляции на основе готовых классических «схем».

Психоанализ для чайников

Для справки. Психоанализ иногда путают с психотерапией. Психоанализ – лишь одно из многих направлений в психологии – причем, не самое популярное. Психотерапия же – это совокупность методов исцеляющего воздействия на психику – то, чем занимаются практические психологи и психотерапевты, вообще.

По Фрейду наша личность представляет собой взаимодействие трех составляющих. Первая – «Я» – тот неясный, «священно-интимный» ворох переживаний, которые создают в личности ощущение своей отдельной индивидуальности. Вторая составляющая – «Оно» – стихийное, животное начало, совокупность телесных, инстинктивных влечений. Третья – «Сверх-Я» – личный моральный цензор, идеалы и убеждения о том, как «надо» и «правильно» – эдакий, встроенный в психику идол, на которого положено ровняться.

Фрейд представляет личность, как нечто выросшее из животной природы «Оно». При этом животная природа никуда не исчезает, а навсегда остается в бессознательном неизменной основной для более «высокоуровневых» программ: «Я» и «Сверх-Я». Более того, «Оно» – не какой-то сухой фундамент для дальнейшего развития, а изначальный живой источник психической энергии, которую «Я» и «Сверх-Я» всего лишь «заимствуют».

Можно сказать, что «Оно» – это зверь внутри нас. Мы рождаемся с готовым «Оно» и неразвитым «Я» и «Сверх-Я», поэтому младенцы по своим повадкам имеют, куда больше общего с животными, чем со взрослыми людьми.

«Я» и «Оно»

Фрейд уподобляет «Я» всаднику на лошади «Оно». Представьте, как всадник движется по пересеченной местности. Он чувствует, что движется сам, когда на деле он это движение лишь направляет. А движется лошадь. Всегда двигалась лошадь. В каком-то смысле и решала, куда пойти все это время только она. Подчиняться воле всадника, или сбросить его на пол пути – ее воля. В этом смысле «Оно» и есть изначальный управляющий.

Теперь представьте ухоженного менеджера у красивой витрины. Он считает себя истинным лицом компании, которую презентует. Но где-то неподалеку мы находим его неотесанного безжалостного начальника, которого волнуют не внешние декорации, а исключительно убыток и выручка – то есть страх и удовольствие. И все это время менеджер по сути занимался ублажением начальника результатами своей деятельности. Эти результаты – те сущностные ощущения – «приятно»-«неприятно», «опасно»-«безопасно», которыми и питается «Оно».

«Оно» управляется так называемым «принципом удовольствия» – то есть стремится выжать весь кайф из момента. «Я» подчиняется «принципу реальности» – это означает, что «Я» пытается ограничивать потребности «Оно», приводя их в соответствие с требованиями внешнего мира.

«Оно» не видит жизни «Я», а только чувствует вкус энергии, поставляемых ему впечатлений. В этой аналогии «Я» – не столько всадник на лошади, сколько виртуальный шлем на ее голове.

«Я» как бы гипнотизирует «Оно», подменяя реалии психическим потоком своего «кино» о жизни. «Я» затевает внутреннюю игру, по итогу которой надеется получить итоговое «приятно» на прокорм «Оно». «Я» – что-то вроде призматической прослойки между «Оно» и объективной реальностью. «Я» поставляет профильтрованную реальность для «Оно», рисует воздушные замки, побуждая «Оно» удовлетворяться эфемерным.

Поэтому, когда во внешней физической среде безопасно и комфортно, мы все равно способны испытывать бурю самых противоречивых эмоций. Наше «Я» увязает в собственной внутренней вселенной, где для него никакой продолжительной безопасности нет. Там, в этом «встроенном» в себя мире мы непрерывно возводим призрачные пьедесталы собственной важности, с которых так же непрерывно с неподдельным страхом срываемся.

То есть в глубине души мы – те же животные, но выживаем не столько в реальности биологической, сколько в реальности психической – мечемся между все теми же примитивными «приятно»-«неприятно», которые для нас рисует наша психика.

«Я», пытаясь ублажить «Оно», кормит его самыми впечатляющими образами, порой, упиваясь самообманом. На прокорм подходит все самое прекрасное, во что удается поверить. Но малейшие признаки лжи, ставят под сомнение всю постановку, и «Оно» начинает тревожиться, посылая на поверхность сигналы об опасности.

«Я» живет во времени, как бы заглядывая в свое виртуальное будущее. И этот навык позволяет «Я» «понимать», что животные повадки «Оно», заинтересованного в самоублажении здесь и сейчас, слишком прямолинейны и безответственны – они не учитывают последствия, настигающие в будущем. То есть будущее для «Я» так же реально, как и настоящее – оба континуума являются набором пониманий о происходящем.

Исходя из того, как «Я» описывает Фрейд, – это часть психики, которая стремится реализовывать потребности «Оно» приемлемым в социуме образом. Поэтому мы не просто отплясываем брачные танцы, чтобы после – аргументированно наброситься на партнера со своей биологической нуждой, а предварительно с ним знакомимся и завязываем «отношения». «Отношения» здесь беру в кавычки, чтобы подчеркнуть их декоративную природу относительно инстинктов.

Можете вспомнить случаи из собственной жизни, где безуспешно пытались сохранить спокойствие. «Оно», например, замечает высоту и посылает страхом свой сигнал об опасности. И «Я» начинает заговаривать свою внутреннюю реальность («начальника»), дескать все ОК – эта высота к нашей безопасности отношения не имеет. Неловкие, неуклюжие действия, заикания, дрожь, румянец – все это конфликтующие побуждения «Оно», пробившиеся сквозь щели скафандра «Я».

Считается, что «Я» отвечает за принятие решений. На деле, куда больше похоже на то, что «Я» эти решения себе лишь приписывает, чтобы сохранить успокаивающую иллюзию целостности и контроля. Все это психическое варево – словно набор многоуровневых программ, которые взаимодействуют друг с другом спонтанно, без какой-либо исходной правящей инстанции. Тот эпицентр, который создает видимость конечного источника волеизъявления, мы и ощущаем собственным «Я». На progressman.ru этой теме посвящен целый цикл статей.

«Сверх-Я»

«Сверх-Я» (Суперэго) – это такая насадка на «Я» (эго) – «филиал» глобальной общественной морали в голове индивида. Зарождается на более поздних этапах созревания личности на почве более-менее сформированного «Я».

«Сверх-Я» состоит из подавляющих «Оно» убеждений о том, как «надо» и «правильно». Таким образом сиюминутные животные желания «Оно» вступают в конфликт с идеалами «Сверх-Я».

Первые зачатки самоконтроля у ребенка – это признак зарождающегося «Сверх-Я». Полагаю, что надеяться вырастить просветленного отпрыска бесполезно. Судя по всему, прохождение через комплексы и неврозы – это неизбежный этап душевного взросления.

«Сверх-Я» растет на почве родительского наказания (за непослушание) и поощрения (за повиновение). Так в нас зарождается чувство вины и гордость. Мы приучаемся испытывать вину за бесконтрольность своего «Оно» и гордость за соответствие идеалам «Сверх-Я».

Примерно отсюда коренятся все проблемы чувства собственной важности и неуверенности в себе. Это наш вечный страх облажаться, непрерывная гонка за «лучшим» и бесконечные утверждения своего места в жизни.

«Сверх-Я» со своими требованиями ненасытно, потому что – это не резервуар, заполнив который, можно успокоиться, а безостановочно работающий механизм, высасывающий личную силу. Он побуждает нас без конца перепроверять происходящую реальность от страха перед возможной виной и в надежде на поощрение гордости.

«Сверх-Я» по собственным локальным меркам принуждает к реализации идеальной жизни. Особо плотно подсаживаются на его идеалы самые благородные из нашего общества. Наглядные примеры можно найти в русской классической литературе – их там множество почти в любом романе.

«Сверх-Я» создает для нас хорошее и плохое, благое и грешное. В зависимости от мировоззрения, «Сверх-Я» может окрашивать себя в образы божественного и возвышенного, а «Оно» облачать в покровы демонического и невежественного. В этом ракурсе вся тьма внешнего мира – лишь проекция нашего собственного подавленного животного начала.

«Я» (Эго) в этой связке мечется в поиске примиряющего компромисса между «Оно» и «Сверх-Я». «Я» планирует и откладывает, блюдет правила и ритуалы, маскируя животные желания благочестивой маской. То есть мы боремся за честь, подавляем, маскируем или же воплощаем первобытные повадки «Оно» в пристойном, удобоваримом виде, чтобы словить бонусов от «Сверх-Я» (Суперэго).

Тьма и свет

Исходя из теоретической картины мира Фрейда, наше духовное и творческое начало – словно фальшивый искусственный нарост на базе беспросветного животного невежества. Здесь человек изначально порочен, и вынужден совершать огромные усилия, чтобы превозмочь собственный внутренний мрак.

Такая картина реальности многих отталкивает. И я не утверждаю, будто в жизни все обстоит именно так. Это лишь один из углов восприятия. С таким же успехом можно сказать, что в основе психики – вовсе не фрейдовская животная тьма и невежество, а развитие и свет. Ведь мы, вопреки всему, не только агрессивны и похотливы, но еще и любознательны и гуманны.

Именно такой противовес классическому психоанализу составила гуманистическая психология, основанная на взглядах Карла Роджерса и Абрахама Маслоу. В этой картине мира под покровом всех страхов и комплексов таится истинное ядро личности – безусловное позитивное начало, семя с огромным потенциалом для роста.

И подход к личности соответствующий: не нужно себя побеждать и переделывать под мерки общественных стереотипов. К себе, напротив, необходимо чутко прислушиваться и смело раскрывать то, что есть. Тогда изначальное позитивное «семя» спонтанно прорастет и раскроется естественным, гармоничным образом.

Истина, видимо, как всегда, где-то посередине.

По моим наблюдениям в нашем бессознательном действительно содержится неизмеримый потенциал – и запредельно красивое, возвышенное, и наводящее ужас, необузданное, дикое, животное.

Здесь хотел бы напомнить, что теоретические карты не стоит путать с реальной «местностью». Они подобны меню, которое можно разглядывать вечно, так и не утолив голода.

© Игорь Саторин

Другие статьи по этой теме:

П.С.
Если кто не понял, в прошлой статье пояснялось, какой, вообще, толк от подобных теорий.

Фрейд и взаимодействие «Оно», «Я», «Сверх-Я»

makekaresus19

August 9th, 2010

Зигмунд Фрейд создал свою модель личности, основанную на явлении «бессознательного» в человеке. Его трактовка этого явления, правда, была далека от традиционного научного подхода. И после Фрейда строгая наука не приняла его психоанализа, выходящего за пределы научной методологии. Тем не менее во второй половине XX века мир пережил беспрецедентную нравственную катастрофу, которую чаще называют сексуальной революцией. Теоретической основой этих смещений в области традиционной морали, бесспорно, послужил фрейдизм.
Зигмунд Фрейд является известным австрийским психиатром и психоаналитиком: «Выдвижение психоаналитического учения о человеке произошло на рубеже XIX-XX вв., когда австрийский врач-невропатолог З. Фрейд (1865-1939) предложил новый метод лечения невротиков, получивший название психоанализа. Этот метод вскоре превратился в общее психоаналитическое учение о человеке. Так появилось психоаналитическое видение человека, основанное на вычленении бессознательных и сознательных аспектов человеческой деятельности как несводящихся друг к другу и характеризующихся своими собственными законами структурирования и функционирования. При этом приоритет отдавался бессознательному, являющемуся, по мнению Фрейда, источником мотивационного поведения человека, тем организующим центром, вокруг которого структурируются все остальные составляющие человеческой психики».
От простой психиатрии Фрейд, изучая неврозы больных, эволюционировал к сложному психоанализу общества, культуры. Итогом его научных изысканий послужила теория психосексуального развития общества и индивида: «Психоаналитическое видение человека характеризуется рядом особенностей, позволяющих говорить о нетрадиционном для западной философии подходе к осмыслению внутренней природы, движущих сил и жизнедеятельности человеческого существа». В своем мировоззренческом развитии Фрейд прошел очень сложный и противоречивый путь. Делая свои первые шаги в области психиатрии, он руководствовался постулатами естественнонаучного материализма ХХ века, но как творец психоанализа ученый отошел от них в сторону идеалистическо-иррационалистической «философии жизни» (Шопенгауэр, Ницше и др.), под влиянием которой сложилось представление об основополагающем значении для человеческого поведения «психической энергии», присущей инстинктивно-физиологическим влечениям индивидов. В психике человека Фрейд сначала выделял две относительно автономные, но постоянно взаимодействующие между собой структуры бессознательного «оно» и сознательного «Я», а затем добавил к ним «сверх Я» или «супер-эго» (см. сноски на последней странице), которое внедряется в «Я», но без специального анализа не осознается им.
Для ученых-позитивистов, с которыми в свое время вступил в спор Фрейд, «бессознательное» – это воспоминание, сохраняющееся в памяти человека, в то время как он не подозревает об этом. При этом «бессознательное», то есть наше прошлое, постоянно определяет нашу жизнь, хотя мы этого не замечаем. Один из психологов, предшественников Фрейда, Рише, приравнивал к бессознательному действие вообще всех инстинктов. «Представьте себе, например, кукушку, – пишет он, – которая подкладывает свои яйца в чужие гнезда. Когда кукушка делает это, ей кажется, что она действует по собственному побуждению, ведь она, конечно, никогда не видела, чтобы так поступала другая кукушка… хотя она и не знает причины своих действий, эта причина всецело их определяет».
«Быть сознательным — это прежде всего чисто описательный термин, который опирается на самое непосредственное и надежное восприятие. Опыт показывает нам далее, что психический элемент, например, представление, обыкновенно не бывает длительно сознательным. Наоборот, характерным является то, что состояние сознательности быстро проходит; представление в данный момент сознательное, в следующее мгновение перестает быть таковым, однако может вновь стать сознательным при известных, легко достижимых условиях. Каким оно было в промежуточный период, мы не знаем; можно сказать, что оно было скрытым, подразумевая под этим то, что оно в любой момент способно было стать сознательным. Если мы скажем, что оно было бессознательным, мы также дадим правильное описание. Это бессознательное в такое случае совпадает со скрыто или потенциально сознательным… Понятие бессознательного мы, таким образом, получаем из учения о вытеснении. Вытесненное мы рассматриваем как типичный пример бессознательного. Мы видим, однако, что есть двоякое бессознательное: скрытое, но способное стать сознательным, и вытесненное, которое само по себе и без дальнейшего не может стать сознательным… Скрытое бессознательное, являющееся таковым только в описательном, но не в динамическом смысле, называется нами предсознательным; термин «бессознательное» мы применяем только к вытесненному динамическому бессознательному; таким образом, мы имеем теперь три термина: «сознательное», «предсознательное» и «бессознательное». Данный отрывок содержит в себе суть понимания Фрейдом проблемы соотношения сознательного и бессознательного в индивидууме. Рассматривая этот вопрос более с философо-психологической, нежели с нейрофизиологической точки зрения, он приходит к выводу о наличии трех уровней в сознании человека. Несомненно, что подход со стороны психологии к этой глобальной философской проблеме позволил Фрейду снять противоречия и устранить сомнения в понятии и сущности сознания в рамках данной концепции.
«В противоположность теоретикам, которые причину человеческого поведения пытались отыскать во внешней среде, вызывающей ответную реакцию организма, основатель психоанализа обратился к внутренним стимулам, под воздействием которых, по его мнению, приходят в движение все психические процессы, обусловливающие мотивационную структуру поведения людей. При этом он исходил из того, что «человек — существо со слабым интеллектом, им владеют его влечения». Он задался целью выявить так называемые «первичные влечения», составляющие ядро бессознательного. Основатель психоанализа полагал, что симптомы невротических заболеваний следует искать в остатках и символах воспоминаний о сексуальных переживаниях, имеющих место в детском возрасте каждого человека. Эти забытые переживания детства не исчезают, по Фрейду, автоматически, а оставляют неизгладимые следы в душе индивида. Будучи вытесненными из сознания, сексуальные влечения и желания лишь ждут благоприятной возможности, чтобы в завуалированной форме вновь заявить о себе». «Учение о сексуальной этиологии неврозов переросло затем у Фрейда в более общую теорию, согласно которой сексуальные влечения принимают самое непосредственное участие в творчестве высших культурных, художественных, этических, эстетических и социальных ценностей человеческого духа. Таким образом, Фрейд не только сосредоточил внимание на сексуальной деятельности человеческого существа, но и через призму сексуальности попытался осветить буквально все процессы индивидуально-личностного и культурно-социального характера».
«Пониманию природы конфликтных ситуаций способствует фрейдовская трактовка личности, основанная на вычленении трех структурных элементов, обладающих своей собственной спецификой и находящихся в определенном соподчинении друг с другом. «Оно» (Id) — глубинный слой бессознательных влечений, то сущностное ядро личности, вокруг которого структурируются и над которым надстраиваются остальные элементы. «Я» (Ego) — сфера сознательного, своеобразный посредник между бессознательными влечениями человека и внешней реальностью, включая природное и социальное окружение. «Сверх-Я» (Super-Ego) — сфера долженствования, моральная цензура, выступающая от имени родительского авторитета и установления норм в обществе. Фрейдовское «Я» — это не что иное, как особая, дифференцированная часть «Оно», и следовательно, в психоаналитическом видении человека не сознание управляет бессознательными процессами, а, наоборот, последние властвуют над индивидом. С другой стороны, моральное и социальное «Сверх-Я», которое казалось бы, должно сглаживать трения между «Оно» и «Я», оказывается у Фрейда наследником и носителем бессознательного. Это значит, что «Я» как бы находится в зависимости не только от бессознательного «Оно», но и от социального «Сверх-Я», которое властвует над ним в виде двух «демонов» — совести и бессознательного чувства вины. Таким образом, фрейдовское «Я», не являясь, по выражению основателя психоанализа, «хозяином в своем доме», находится в конфликтных ситуациях с внешним миром, «Оно» и «Сверх-Я», что постоянно драматизирует человеческое существование. Антропологизация бессознательного оборачивается драматизацией бытия человека в мире».
По мнению Фрейда, причиной невроза является особого рода конфликт между «оно», «Я» и «сверх Я». В чем же заключается основной конфликт этих трех субстанций? Рассмотрим каждую из них в отдельности.
Если считать, что человек такое же детище природы, как и остальные известные нам живые существа, то он в определенной мере — наделен теми же качествами, что и они. Если считать, что животные не наделены таким разумом, как человек, то единственной точкой соприкосновения у них являются инстинкты. Как правило, у человека выделяют два основных инстинкта: инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода, то есть размножения, которые, в свою очередь, складываются из множества инстинктивных факторов. Причем эти два инстинкта взаимосвязаны. К инстинкту самосохранения относятся следующие подинстинкты: питание, рост, дыхание, движения, то есть те необходимые жизненные функции, которые делают любой организм живым. Изначально эти факторы были очень важны, но в связи с развитием разума человека (Я) эти факторы как жизненно необходимые утратили свое былое значение. Это произошло потому, что у человека появились приспособления для добывания пищи, он стал использовать пищу не только для того, чтобы утолить голод, но и для удовлетворения свойственной только человеку алчности. Со временем пища стала доставаться ему все легче и легче, и на ее добычу он стал тратить все меньше и меньше времени.
Человек стал строить для себя жилища, и другие приспособлен я и по максимуму обезопасил себе жизнь.
Таким образом, инстинкт самосохранения утратил свою значимость, и на первое место вышел инстинкт размножения, или, как называет его Фрейд, либидо. Такие человеческие стремления, как агрессивность, желание выдвинуться, которые до этого относились к инстинкту самосохранения, согласно второму закону диалектики, перешли в другое качество, то есть они перешли к «либидо». Итак, в результате эволюции, основной движущей силой в жизни человека стал инстинкт размножения.
Согласно теории Фрейда, «оно» набрало свою изначальную силу, но параллельно с этим развивалось и «я». Человек отличается от своих меньших собратьев разумом. В нашем случае разумом является «эго». Так как инстинкты, или «оно», служат всего лишь внутренним наполнителем, то можно сравнить «оно» с какой-либо жид костью, то есть в строго концентрированном состоянии «оно» находиться не может, потому что в этом случае при сосредоточении одних инстинктов, человек из гомосапиенс превращается в гомовульгариус, то есть, поп росту говоря, в животное. Поэтому «я» или «эго» являются соответствующей оболочкой, сдерживающей инстинкты. Именно на этом этапе возникают первые противоречия. Так как все находится в развитии, и покой относителен, то, следовательно, «я» и «оно» изменяются во времени, причем если «оно» уже определилось, то «я» в ходе культурного развития продолжает расти. Если предположить, что каждому предмету и явлению соответствует свое время и свое место, то, следовательно, и человеческой психике присуще свое место и время в общей при роде. Говоря проще, человеческую психику можно сравнить с клеткой, где происходят соответствующие явления. Соответственно, оболочкой клетки является «я», а — 5 внутренним содержанием «оно» (в этом «оно» идут разнообразные мелкие процессы) . Во времени клетке надо развиваться и, если внутреннее содержание уже сформировалось и претерпевает незначительные изменения, то наружная оболочка с развитием культуры все растет и утолщается. Наружу оболочка расти не может, так как там место занимают другие клетки (другие индивидуумы) , следовательно, оболочка растет внутрь, все более и более сжимая внутреннее содержание «оно». Наконец, давление внутри становится столь велико, что внутреннее содержание пытается разорвать наружную оболочку. Этот внутренний конфликт и является главным противоречием между психосексуальным «оно» и контролирующем «я». Не случайно с ростом и развитием культуры человечество все чаще и чаще наблюдает в своей среде неврозы. Но главная проблема в том, что человек не догадывается о противоречии внутри себя. В ясном осознании «я» своих запретных влечений, обеспечиваемом психоаналитической дешифровкой смысла невротических симптомов, Фрейд видел средство восстановления психического здоровья.
Если говорить проще, то при помощи психоанализа обнаруживается то место в психике, в котором наблюдается давление и образуется, так называемая, выпуклость. Обнаружив это место и устранив в нем возникшее противоречие, человеку возвращается здоровая психика.
Сверх-Я» является неотъемлемой частью человеческой психики. Так как человек живет в обществе, то оно — 6 оказывает на него влияние. Вернемся к предложенным вы ше рассуждениям. Если человек представляет из себя систему (отдельную) , то есть клетку, то клетка одна существовать не может, она погибает (вычлените из организма отдельную клетку) . Эти клетки образуют ткань, та, в свою очередь, образует орган, а последний систему органов, образующих большой, единый организм. Так вот оболочки этих клеток соединены между собой. Именно эта совокупность всех «Я» и образует «сверх-Я». Можно сказать, что «сверх-Я» представляет собой совокупность всех общественных отношений (контролирующих поведение человека) .
С точки зрения учения о либидо процесс психического развития человека есть в своей сущности процесс превращений его сексуального инстинкта. После первой мировой войны критика заставила Фрейда пересмотреть структуру инстинктов. Он вводит новую дуалистическую схему, где действующие в психике инстинктивные импульсы трактуются как проявление двух космических «первичных позывов» – Жизни и Смерти. В работе «Я и Оно» (1923 г.) Фрейд развертывает структурную концепцию психики, выводящую всю психическую динамику из взаимодействия трех инстанций – Я, Оно, Сверх-Я. Бессознательное Оно – это по Фрейду, «кипящий котел инстинктов». Задачей Я является такое удовлетворение импульсов Оно, которое не шло бы вразрез с требованиями социальной реальности. За соблюдением этих требований следит Сверх-Я. Данными теоретическими нововведениями первая психоаналитическая система была преобразована во вторую. Учение Фрейда, не будучи строго философским, имеет значительный мировоззренческий потенциал. Он связан прежде всего со специфическим осмыслением Фрейдом человека и культуры. В основе его лежало убеждение Фрейда в антагонизме природного начала в человеке, сексуальных и агрессивных импульсов и культуры. Культура, по Фрейду, основана на отказе от удовлетворения желаний бессознательного и существует за счет энергии либидо.
Теперь рассмотрим взаимодействие «Я», «оно» и «сверх-Я» на практике (на конкретном примере). Издавна люди заметили, что инцест (кровосмешение) сказывается на потомстве отрицательно. Для сохранения чистоты генотипа и дальнейшей эволюции человечества инцест был запрещен (религией, законодательством) . Эту запретную установку выдало «сверх-Я», или совокупность всех сознательных параметров. «Я», подчиняясь этому закону общества, стало ограничивать инцестуозные побуждения.
Однако сексуальное влечение ребенка в раннем возрасте направлено на близких, а в большей степени, на мать, так как она ближе всего к нему, то есть, можно сказать, что вольно или невольно бессознательное «оно» создает инцестуальные предпосылки, которые подавляются общественной моралью. Вот тут-то и проявляется противоречие, которое или со временем (с возрастом) разрешается, или выливается в «Эдипов комплекс». Так как на начальной стадии ребенок видит отца своим соперником, то у него появляется желание свергнуть тоталитарный режим своего родителя или убить его. По обобщенной теории Фрейда можно сказать, или, вернее, предположить, что в древности в определенной полигамной общине дети взбунтовались против неограниченной власти отца и, сговорившись, убили его и съели. Позже, постигнув смысл убийства, они испугались, что то же может произойти и с ними. Тогда они разделили между собой сферы влияния, и каждый в своей новообразовавшейся семье установил (обожествил) авторитарную власть мертвого отца, то есть сделал его символом тоталитаризма. Их дети обвиняли в деспотии уже не их, а своего мертвого деда.
Естественно, на основании всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что мир движется за счет противодействия «оно» и «Я» со «сверх-Я» (это действительно так) , но тогда мы имеем все основания утверждать, что нет ни одного здорового человека, так как у каждого индивида существуют противоречия, и дальнейшее развитие культуры приведет к социальному взрыву, ибо внутреннее содержание, или «оно» прорвет наружную оболочку. Это правильно, но дело в том, что в человеке постоянно происходит разрядка внутрипсихического фактора. Эта разрядка имеет два пути. Первый из них состоит в нормальном половом общении, которое дает выход инстинктам (но необходимо заметить, что общество предопределило норму сексуального общения, и через эту узкую щель выходит лишь небольшое количество психосексуальной энергии) . Второй фактор, который дополняет первый, является следующим: по второму закону диалектики, невыраженная сексуальная энергия переходит в другое качество, в частности в энергию социальную, то есть человек делается социально активным. Если оба канала для выхода открыты, то индивид находится в нормальном состоянии. Если не работает первый канал, то вся энергия переходит в социальную сферу. Если же не работает первый канал, то инстинкты, вытесненные в бессознательное, могут привести к так называемому психическому взрыву или к неврозам, проявляемым в самых различных формах: от фантомных болей до психических расстройств, как то: мания преследования, паранойя и др. Зачастую утраченный контроль за психикой приводит к необратимым последствиям. Психоанализ помогает предотвратить их.
Естественно, мы описали упрощенную схему действия психики. Организм человека, в частности его психика, являются автономной саморегулирующейся системой и, пожалуй, главным фактором искажения психики является не конфликт между бессознательным и сознательным, а воздействия «сверх-Я».
Под термином «человеческая культура» Фрейд понимает все то, чем жизнь человека отличается от жизни животных. С одной стороны, культура «охватывает все приобретенное людьми знание и умение, дающее им возможность овладеть силами природы и получить от нее материальные блага для удовлетворения человеческих потребностей; с другой стороны, в нее входят все те установления, которые необходимы для упорядочения отношений людей между собой, а особенно для распределения достижимых материальных благ». При этом решающее значение для оценки человеческой культуры имеет тот «психологический факт», что у всех людей наблюдаются чрезвычайно сильные разрушительные, антиобщественные и антикультурные инстинктивные влечения, которые вступают в непримиримый конфликт с требованиями культуры, поскольку «культура есть нечто, несвязное сопротивляющемуся большинству неким меньшинством, которое сумело присвоить себе средства принуждения и власти».
В книге «Неудовлетворенность культурой» Фрейд развивает этический аспект своих культурологических воззрений. Поставив вопрос о цели и смысле жизни, он утверждает, что главная цель жизни людей состоит в стремлении к счастью. З. Фрейд исходит из идей гедонизма, утверждающего наслаждение как высшее нравственное благо и критерий человеческого поведения. Понимание счастья сводится им к отсутствию боли и неудовольствия, с одной стороны, и переживанию сильных чувств наслаждения – с другой. Тем самым счастье, его «программный» жизненный смысл определяется гедонистическим «принципом наслаждения». Хотя этот принцип, по его словам, главенствует в жизни людей, его реализация с самого начала ставит человека во враждебное отношение с внешним миром, обществом, культурой. Счастье, как стремление к наслаждению, рассуждает Фрейд, суть явление эпизодическое, непродолжительное, поскольку ему всегда противостоит «принцип реальности», который доставляет человеку только несчастье и страдания. «Страдания, — полагает Фрейд, — угрожают нам с трех сторон: со стороны нашего собственного тела, судьба которого – упадок и разложение, не предотвратимые даже предупредительными сигналами боли и страха; со стороны внешнего мира, который может обрушить на нас могущественные и неумолимые силы разрушения, и, наконец, со стороны наших взаимоотношений с другими людьми». И поскольку человек стремится избежать несчастья, страданий, то он создает различные иллюзорные способы предотвращения, которыми пытается воздействовать непосредственно на свой организм. Однако этого недостаточно.
Сложное строение человеческого душевного состояния заставляет, по мнению Фрейда, прибегать к целому ряду других методов воздействия, таких, как сублимация, художественное и научное творчества.
Возделывается им также отшельничество, как способ ухода от мирских страданий, утопия и фантазия, как стремление вместо действительного создать иной, вымышленный «мир», в котором были бы уничтожены невыносимые черты реального мира. Однако все эти способы не могут создать надежную защиту от страданий. Используя их, человек ничего не достигает, действительность для него слишком непосильна, в своем стремлении изменить мир он становиться лишь невротиком. Даже искусство, утверждает Фрейд, погружающее нас в легкий наркоз наслаждения «не может дать нам большего, чем мимолетное отвлечение от тягот жизни», оно не обладает достаточно сильным воздействием, чтобы заставить человека забыть страдания и несчастья.
В лечении неврозов Фрейд не предлагал рецептов, которые впоследствии изобрели его последователи. Неофрейдистыговорили, что если у человека есть половой инстинкт, а общество его запрещает, то, чтобы быть здоровым, человек должен наплевать на общество, на супер-ego, и дать волю своему оно — тогда все встанет на свои места. Фрейд говорит, что воздействие общества на человека, воздействие супер-ego на человеческое я приводит к сублимации. Допустим, человек хочет реализовать свою половую энергию, а общество ему не разрешает, но так как энергия у него остается, происходит ее сублимация (возвышение). Человек начинает заниматься чем угодно: наукой, искусством, философией, религией и т. п. От этого сублимирования и происходит создание культуры. Культура, по выражению Фрейда, есть коллективный невроз («Будущность одной иллюзии»).
Впоследствии молодое поколение франкфуртцев – Маркузе и Фромм – будут искать и пути выхода. Маркузе, в частности, описывает современную действительность как репрессивную цивилизацию. В молодости Маркузе увлекался Фрейдом, и фрейдистские положения он переводит в свою собственную философию. Маркузе привлекает в свою философию идеи Фрейда о либидо и сверх-я и вслед за Фрейдом показывает, что общество, т. е. некоторое сверх-я, подавляет человеческую сексуальную энергию, что дает себя знать в виде различных агрессивных акций. Вещизм, о котором говорили Адорно и Хоркхаймер, проявляется вследствие того, что сверх-я, т. е. общество, подавляет оно, т. е. человеческое либидо. И для того, чтобы человечество пришло в нормальное состояние, нужно восстановить нормальный порядок вещей, нужно освободить энергию либидо, раскрепостить эрос, на который давит общество, нужно отрицать сверх-я, отрицать власть цивилизации. Как говорил Маркузе, «без сексуальной революции невозможна и социальная революция».
Адлер, Юнг весьма положительно оценивают роль веры в Бога в области индивидуального и социального психического здоровья. В противовес Фрейду, все сводившему к т.н. либидо и считавшему, что для преодоления неврозов нам следует сублимировать либидо, Юнг (а также другие видные ученые А. Адлер и В. Франкл) считают, что эротическое желание не является такой же абсолютной незаменимой потребностью, как потребность в еде, дыхании, сне. Дружба, помощь другим людям, общественная деятельность, глубоко переживаемая вера, религиозная активность способны с успехом уменьшить или вовсе успокоить это эротическое желание без какого-либо вреда для здоровья и экзистенциального благополучия человека. В самом деле, эти виды деятельности имеют общее исходное начало с любовью между мужчиной и женщиной. Речь идет не о конкретном слое личности (либидо), а о более общей и глубокой способности — потребности в межличном эмоциональном общении с другими людьми и с идеальным «Ты», т.е. с Богом. Чувство. Используемое в таких формах эмоциональной привязанности, может быть объяснено с помощью феномена «аффективной транспозиции». Это процесс, в котором влечение и внутреннее наслаждение, испытываемое или изображаемое в половой любви, сообщаются характерным элементам духовной жизни, представляющим собой аналог половой любви на более высоком уровне. Такое представление, уважающее человеческую личность, нельзя не признать и не согласиться с ним. Но для этих ученых, находившихся под воздействием широко распространенного позитивизма, такая вера представляет собой недоступный разуму дар. Они высказываются о роли веры в Бога, а не о реальности Бога.
В целом человек представляется Фрейду отнюдь не мягкосердечным, добродушным существом: среди его бессознательных влечений имеется врожденная склонность к разрушению и необузданная страсть к истязанию самого себя и других людей. Именно в силу этих внутренних качеств человека культура и цивилизация постоянно находятся под угрозой уничтожения. В отличие от мыслителей, признававших исключительно «добрую природу» человека и акцентировавших внимание на сознательной деятельности людей, Фрейд стремится выявить теневые стороны человеческого бытия, импульсивные и агрессивные наклонности индивида, а также подчеркнуть ведущую роль бессознательных влечений в жизни человека. Признавал он и разумное начало в человеке, с сожалением говоря лишь о том, что «примат интеллекта лежит в далеком будущем, но все-таки не бесконечно далеко.
Таково в общих чертах фрейдовское психоаналитическое видение человека. Оно носило на себе отпечаток методологической ограниченности и идейной ошибочности. Вместе с тем психоаналитическое видение человека дало новый поворот в философском осмыслении бытия человека в мире, что нашло свое отражение во многих западных философских и психологических направлениях. Свертывание человеческой проблематики во внутрь индивида, акцентирование внимания на тех аспектах жизни, которые обнаруживаются по ту сторону сознания, интерпретация человеческого существования с точки зрения внутриличностных конфликтов и коллизий – все это весьма импонировало западным теоретикам, отталкивающимся от психоаналитического видения человека, предложенного Фрейдом.